— Нам встретился сорвавшийся сотрудник Корпорации, — произнёс я, внимательно наблюдая за Аидом. Бог с интересом смотрел на меня, не меняя выражения своего лица. — Он сказал, что труба Иерихона может помочь в грядущей битве. И по его словам, он может подсказать, где её искать.
Выдав часть той информации, что сообщил нам Архивариус, я замолчал, ожидая реакции своего божественного покровителя. Как он поведёт себя? Прав ли был Архивариус?
— Труба Иерихона, — задумчиво повторил Аид, потирая подбородок. — Я слышал о ней. Никто не знает её месторасположения. К тому же есть сомнения в том, стоит ли доверять администрации Игры. Они нам не друзья. Скорее всего, они попросту хотят запутать нас.
— Но зачем? Какая их выгода?
— Кто знает, Скоморох. Но спасибо за сведения. Этот самый Архивариус сообщил тебе координаты артефакта?
— Нет. Он пообещал связаться со мной позже, — вот значит как. Не очень-то ты заинтересовался оружием. Как и говорил Архивариус.
— Как только он выйдет с тобой на связь, сообщи мне. Артефакт для связи со мной у тебя есть, — напомнил он мне о маленьком чёрном черепе. — Увидишь его, дай знать. Я пришлю помощь, и мы схватим этого умника. Потом с ним и поговорим.
— Слушаюсь, — поклонился я, разворачиваясь к выходу из храма. — Ну что, друзья, разделимся? Канарейка, пойдёшь со мной, Аврелий, составь компанию Хельге. Чумадан?
— Я с тобой, — ответил мимик, неприязненно косясь на гангстера. Аврелий ответил ему тем же.
— Хорошо. Никто не против?
— Нет, — ответ соратников прозвучал в унисон.
— Что ж, тогда удачи, встречаемся здесь.
Обнявшись, мы разделились на две неравные части. Хельга с Аврелием первые покинули залитый тьмой храм, перенесясь в северную столицу. А мы остались стоять у выхода.
— Идём? — кинула на меня вопросительный взгляд Лиза. Я молча достал фляжку с живой водой.
— Не думаю, что родителям будет приятно видеть мёртвого сына, — произнёс я и сделал глоток.
Вода обожгла меня изнутри. Мне словно расплавленный металл залили в глотку — боль была адская. Не удержавшись на ногах, я рухнул на колени как подкошенный. Я так давно не чувствовал боли, что уже привык к этому состоянию. Грудь жгло, а в глазах потемнело. Я понял, что через несколько мгновений потеряю сознание.
И тогда Канарейка шагнула ко мне и наотмашь ударила по лицу.
Ещё одна вспышка боли обожгла щёку, и я рефлекторно вздохнул, издав короткий вскрик. Воздух хлынул в лёгкие, сердце заполошно застучало в груди, лихорадочно перегоняя кровь. Я закашлялся. Моё тело горело, а вес доспехов ощутимо давил на плечи.
— Спасибо, — прошептал я, со свистом вдыхая такой вкусный воздух. Надо же, я отучился дышать. Если бы не баньши, то вполне мог задохнуться прямо тут.
— Не за что, — участливо произнесла она, присаживаясь рядом на плиты храма. — Дыши глубже, спокойнее.
Её монотонный успокаивающий голос помог мне справиться и относительной прийти в себя.
— Что ж, пора идти, — я осторожно встал, пытаясь почувствовать баланс. Да уж, оказывается мы чувствуем так много и даже не понимаем этого! — Вот оно — возвращение домой! — и я решительно толкнул створку ворот.
Глава 21
Воскрешение далось мне нелегко.
Дело даже не во всевозможных тактильных ощущениях, многие из которых доставляли ощутимый дискомфорт, а в эмоциях и чувствах, которые я вновь начал испытывать. Я будто прозрел и испытал сенсорный шок. Множество мыслей заполонили мой разум, и были они далеко не радостными. Меня буквально трясло в лихорадке от этого ядрёного коктейля чувств: страх, горе, стыд, ненависть… Теперь я понимаю Лизу, которая натурально билась в истерике после своего воскрешения. Живая вода словно мифический плод с древа познания добра и зла дала нам возможность здраво оценить свои поступки. И хорошего в них было не так уж и много.
Храм Аида в моём городе ни капельки не отличался от других своих копий: всё то же чёрно-белое здание в греческом стиле с внушительными колоннами. Он стоял по соседству с храмами других богов, и мне в голову пришла внезапная мысль: я ведь не посетил ни один из них. Да и что я вообще видел в этом новом мире? После трагической смерти в торговом центре и воскрешении в виде живого трупа, я только и делал, что постоянно куда-то бежал, сражался, что-то искал. Не было времени просто ненадолго остановиться, передохнуть и оглядеться вокруг. До сих пор я мало что знал об Игре и Корпорации. Что было причиной такого странного отсутствия интереса и любопытства? Ответ долго искать не нужно — моё мёртвое состояние. Только теперь я понял, что действовал словно робот. Даже интересно, действительно ли я избавился от игровых ограничений разума или до сих пор следую неким алгоритмам? Эти мысли навевали тоску.
— Идём сразу на кладбище? — поинтересовалась Канарейка, доставая из сумки яблоко и с хрустом вгрызаясь в сочную мякоть. Едой с ней поделились Хельга с Аврелием после того, как баньши вернулась к жизни. Теперь-то ей нужно было питаться, чтобы поддерживать свои характеристики в норме. Валькирия с гангстером постоянно что-то жевали и таскали с собой запасы продуктов.
Мой рот мгновенно наполнился слюной, а живот жалобно заурчал, намекая, что теперь и он не против заморить червячка. Сосредоточившись, я вызвал перед собой окно статуса и увидел ожидаемые изменения. Теперь у меня были шкалы голода и усталости, за которыми нужно внимательно следить. И индикатор голода уже мигал тревожным красным цветом. Ну да, я ведь не ел уже целую вечность.
— Нет, — покачал головой я. — Давай пообедаем. Помнишь ту таверну у входа на скрытую улицу, в которой мы познакомились с Аврелием? Туда и пойдём.
— Обед? Это я завсегда! — довольно заявил Чумадан, облизываясь своим огромным языком. Выглядело это и забавно, но вместе с тем устрашающе.
Идя по игровой улицы своего города, я с живым любопытством оглядывался по сторонам. Шум от гомона многочисленных игроков и неписей сливался в единый поток, да ещё постоянные раскаты грома вносили свою лепту. Здания всевозможных магазинов и лавок вокруг носили ясно видимые следы серьёзных сражений — видимо и здесь всем пришлось отбиваться от нашествий демонов. Лица окружающих были хмурыми и злыми — игроки так и не могли покинуть симуляцию, а Корпорация не спешила с объяснениями. Напряжение витало в воздухе. Одной искры хватило бы, чтобы вновь вспыхнул междоусобный конфликт между игроками и неписями, притихший на время из-за появления всеобщей угрозы.
На нашего ручного монстра многие косились, но никаких действий пока всё же не предпринимали. Возможно, считали его моим питомцем. Вспоминая пета Рарога, можно прийти к выводу, что Игра в этом плане невероятно разнообразна.
Проходя по живописным улочкам, я не мог не обратить внимания на столбы чёрного дыма, поднимающиеся вдали. Это явно была обычная часть города. Что же там произошло? Следовало поскорее добраться до таверны — уверен, там найдутся знающие люди.
На подходе к нашей цели, мы всё чаще стали замечать отряды военных и полицейских. Вид у них был чрезвычайно измождённый, а в глазах застыла боль, злоба и обречённость. Повсюду виднелись палатки и прочие временные убежища, в которых ютились женщины, дети и старики — обычные жители города, эвакуированные под защиту игроков и неписей. Мужчин среди них практически не было. У меня возникало всё больше вопросов, а вопросы, как это известно, требуют ответов.
Таверна была забита до отказа. В зале яблоку негде было упасть, а гул от человеческих разговоров дезориентировал меня, стоило только шагнуть внутрь. Хмурые вояки с автоматами наперевес сидели вместе с игроками-эльфами и вместе пили пиво, уже не показывая своего удивления. Как это обычно бывает в таких местах, народ тут собрался пёстрый и разнообразный, от всевозможных игровых рас и классов рябило в глазах.
И всё же место нам нашлось. Пришлось, правда, разместиться на высоких неудобных стульях у барной стойки, но это уже дело десятое.
— Эй, трактирщик! — окликнул я знакомого дородного мужика, что всё так же меланхолично протирал кружки, не обращая особого внимания на окружающий шум и гам. — Мяса нам, картошечки и пару кружек холодного пива, да побольше!