По словам ван дер Линдена, теория Троцкого об «угнетенном рабочем государстве» также не вполне выдерживает испытание историей, потому что его утверждение о временном характере бюрократических явлений столкнулось с исторически длительным характером сталинской системы. Проведенная Троцким теоретическая дифференциация сферы производства (где социалистические нормы преобладают, хотя и в деформированном виде) и сферы распределения (где преобладают буржуазные формы) «конфликтует с идеями Маркса, который всегда подчеркивал, что сферу производства и сферу потребления следует рассматривать как часть сплоченной совокупности» (314).
Кроме того, Троцкий приписывает распределительные и паразитарные функции только бюрократии, и тем самым отрицает тот факт, что она может иметь корни в производственной сфере. С точки зрения марксистов эта теория не может являться правильной. Советская бюрократия, существовавшая на предприятиях, а, следовательно, и влиявшая на производственный процесс [советского управления предприятием], с одной стороны, пыталась организовать производство, а с другой стороны, одновременно являлась воплощением угнетения работников. Очевидно, что в таком случае следствием должно стать утверждение, что, по крайнее мере, функции советской бюрократии были не только паразитарными, но и заключались в создании производительных сил в соответствии с марксистской идеологией.
Наконец, постулат Троцкого о необходимости политической революции в Советском Союзе, в отличие от социальной революции, а также политических революций в капиталистических странах, являлся ложным, поскольку «именно в условиях плановой экономики политическая и экономическая власть не могут быть разделены. Тот, кто сформулировал [этот план] и руководил осуществлением этого плана и, следовательно, обладал политической властью, очевидно, также управлял и экономикой» (315).
Ближе к концу книги ван дер Линден перечисляет ряд наиболее часто встречающихся суждений и убеждений о сталинизме – суждения о советской власти как о «новом виде» диктатуры, о Советском Союзе как представляющем собой нечто сущностно отличающееся от «Запада», мнение о советском обществе как об «ужасной» формации, «нелегитимном» явлении, cul-de-sac (в переводе с французского означает тупик – комментарии перев.) на пути человеческого развития, восприятие большевизма и/или сталинизма как исторически ограниченного, временного явления, суждение о том, что сталинизм и фашизм были двумя вариантами одного и того же общества (теория тоталитаризма), а также суждение о том, что динамика развития Советского Союза была сформирована только за счет его конкуренции с Западом.
Часть 2. Распад СССР: постсоветские реалии
Глава 1 Поражение коммунизма и Пиррова победа капитализма
Уход советского коммунизма с исторической сцены в конце XX века проходил под бурные аплодисменты западного мира, который отождествлял это с закатом эпохи мирового зла и наступлением эпохи мирового добра. Вряд ли кто из тех, кто радовался этой перемене, сознавал, что подобное мышление является глубоко антирелигиозным и марксистским. Это марксизм утверждал, что зло воплощено в чём-то одном, а именно в частнособственническом капитализме, а потому с его устранением закончится «предыстория» человечества и начнётся его подлинная история, торжество свободы и процветания. И только религия внушает людям, что зло многолико, оно не в чём-то одном, а в каждом из нас, и определённого адреса не имеет. Поэтому она рекомендует нам бороться со злом в самом себе путём веры в Бога и постоянного очищения души от скверны зла.
Теперь мы увидели, как западное христианство в лице правящих кругов и широкой общественности капиталистических стран позаимствовало марксистскую гордыню знания адресата мирового зла. Его воплощением был объявлен советский коммунизм, уход которого был воспринят как наступление подлинной истории, эпохи бесконфликтного развития человечества.
В ниже предлагаемых строках рассматривается, насколько был обоснован такой поход и что на это сказал ход истории. Иначе говоря, речь пойдёт о том, подтвердила или опровергла история западную оценку советского коммунизма как абсолютного зла и означает ли теперь его уход наступление мира и благоденствия народов. Или же крах коммунизма явился мнимой победой западного капитализма, ввергающей его в полосу не менее опасных кризисов, конфликтов и потрясений.