– Три, два, один… Включаю.
– Ух, неплохо пошла!..
Такое надо видеть, и я не отказал себе удовольствии: выбежал из фургона во двор и стал наблюдать через забор.
Да, зелёных в доме было прилично, в окна и двери ломанулся целый табун. Во дворе с них слетела вся маскировка, и они, обгоняя друг друга, толкаясь и визжа как поросята, понеслись в сторону огорода и скрылись в зарослях смородины. Получилось красиво, что там и говорить.
Тут оказалось, что любовался забегом зелёненьких космических тушек не только я один. Из-за угла дома появился высокий мужчина в светлой рубашке и строгих штанах со стрелками. Инженерного вида, с тубусом под мышкой. Это вернулся с работы глава семейства, и время для этого он выбрал не самое подходящее.
Сделав два медленных, неуверенных шага к крыльцу, он повернул голову и встретился со мной взглядом. Глаза его были как два сверкающих свежевымытых блюдца, немаленького такого диаметра. И я вполне мог его понять.
– Показалось, – объяснил я и пульнул в него небольшой дозой гипноизлучения.
Лицо его тут же приобрело нормальный вид, он моргнул раз пять, задумчиво закивал и пошагал по направлению к дому.
Спустя некоторое время я уже стучался в двери этого дома.
Открыл уже знакомый мне хозяин дома, он успел переодеться и теперь был в белой майке и спортивных штанах.
– О, привет, Никита, заходи, – сказал он дружелюбно. – Серёжка у себя в комнате.
Да, эти люди меня в новом облике как бы знают, я для них соседский мальчик. И моих фальшивых родителей, которых пока и не существует, но при необходимости они могут появиться, тоже знают. Вернее сказать, думают, что знают. Так и должно быть, не зря же мы с Фёдором тыкали в кнопки на приборах – кое-что умеем. Эти наведённые нами ложные воспоминания потом, когда мы отсюда исчезнем, тоже исчезнут вместе с нами. И обычная советская семья – инженерный папа, мама библиотекарь, сын школьник – никак не пострадает.
Было бы, конечно, куда удобней, существуй возможность ввести обитателей дома в какой-нибудь безвредный анабиоз, отыскать по-тихому то, что нам нужно, и отбыть себе восвояси. Увы – гадская КВА этому противодействует, и настолько сильного влияния на хозяев жилища не допускает.
Просто прийти к хозяевам и сказать: так и так, я, мол, из будущего, из такой-то Службы, а разрешите-ка мы у вас тут проведём некие поиски, тоже нельзя. Нет, прийти и сказать, в принципе, можно – но это если ты хочешь, чтобы появились люди в белых халатах и отвезли тебя отдохнуть несколько дней в интересной компании. Поэтому приходится придумывать, планировать и проводить оперативные мероприятия. Ну, зато так интереснее.
На хозяев жилища воздействовать было нельзя, зато можно на их соседей. В смежном отделе работают отличные спецы, способные в два счета убрать мешающих проведению операции жителей соседнего дома. В этот раз они сработали как обычно безукоризненно, дом были полностью в нашем распоряжении. Как коллеги разобрались с жильцами, нас с напарником, в общем-то, и не интересовало.
Нет, Служба не позволяет себе ничего незаконного в отношении советских людей, да и не советских тоже. Ни похищения, ни, тем более, чего похуже не практикуются. Куда делась семья из дома и двора, что заняли теперь мы с Федей? Может, маме выдали горящую путёвку в Пицунду, по линии профсоюзов, на всю семью. Или папе одобрили долгожданную командировку за границу – в Монголию, на полгода, и он всех туда радостно с собой увёз. Вот примерно так оно обычно и делается.
А между тем мальчик Серёга, черноволосый и взъерошенный, сидел у себя за столом и что-то увлеченно мастерил. Заглянув ему через плечо, я сразу узнал прищепочный самострел для стрельбы спичками – мы его проходили на третьем, кажется, курсе. Да, интересная вещь.
– Ну что, сыгранём в хоккей? – предложил я Серёге, тем самым сразу беря быка за рога.
Настольная игра, новенькая и сверкающая, стояла поблизости, на табурете. Металлические плоские хоккеисты, красные и синие, посматривали на меня с голубого поля, и взгляды их показались мне тревожными – они как будто что-то чувствовали.
– В хоккей? – Серёга задумался. – Да что-то не хочется.
Он помолчал, как будто и сам удивлённый своим ответом. Игру Серёге купили совсем недавно, недели ещё не прошло. Да советский пацан в здравом уме отходить от неё не должен, он будет играть даже сам с собой днями напролёт, ещё и по ночам будет втихаря подниматься. А Серёга вот не хочет. Так и работает эта мерзкая КВА – уверенно и неотвратимо. Метафорический бык, которого я только что потрогал за рога, не то чтобы бодался, но посматривал на меня с очевидной неприязнью.