— Странно, что при своей работе ты можешь быть уверен хоть в чём-то.
— Я уверен только в себе. — Подумав немного, он добавил: — И в тебе.
— Напрасно. Завтра я планировал удавиться с тоски.
— Худший способ отомстить мне. Я в любом случае тебя трахну, а вот ты ничего не почувствуешь.
— Да, похоже, это самое большее, на что я могу рассчитывать. Всё равно когда ты решишь, что предвкушать уже достаточно, я помру от старости.
Он посмотрел на меня так, словно собирался послать всё к чёрту и как следует меня наказать.
— А ты мазохист, Недотрога.
— Лучше быть мазохистом, чем некрофилом. — Я отвернулся, не выдержав его взгляда. — Шлюха из тебя такая же, как из меня элиминатор. Первое место в рейтинге при том, что я всё делаю за тебя.
— Не смей. Себя. Трогать. — Он использовал тон, который каждый раз вынуждал меня подчиняться. Может, это были какие-нибудь энитские штучки, а может я просто признавал в нём неоспоримый авторитет на примитивном уровне инстинктов.
Я сдался.
— Ладно. Тогда я найду себе другое развлечение, если ты не возражаешь, — сказал я, приближаясь к нему со спины. Положив руки ему на плечи, я опустил их… провёл по его груди… наклонился и ощупал его брюки. — Как насчет вот этого?
Я вытащил из его кармана лицензию. Свою. Проверил заказы, которых накопилось предостаточно за эти две недели.
— Хочешь погулять? — поинтересовался мэтр, и я согласно промычал.
На этот раз мне захотелось забраться куда-нибудь подальше. Где мы с мэтром ещё не были. Я обожал путешествовать. И если погода завтра будет нам сопутствовать? Вылазка — единственное, что спасёт меня от самоубийства.
— Вот здесь, — решил я, поворачивая к мэтру карту.
Он уменьшил масштаб, прикидывая, сколько времени уйдёт на дорогу.
— Я знаю это место, — сказал он, забирая лицензию из моих рук. — Тут частенько проводят подпольные аукционы… — После недолгих манипуляций, мэтр добавил: — А вот и его организатор.
— И в чём его обвиняют?
— В измене. — Мэтр кинул лицензию мне. — Наверняка, продал какому-нибудь эниту некачественный товар по завышенной цене. Заразную «куклу». Или подслеповатую «мебель».
Я посмотрел на фотографию цели и подумал, что мужика решили прикончить просто за паскуднейшее выражение лица. И это не шутки. Кому как ни мне знать, насколько опасно в наше время обладать неправильной внешностью.
Хотя в этом случае определённо замешаны большие деньги.
Изучив бандитскую физиономию в достаточной мере для того, чтобы узнать её в толпе, я упал на кровать и достал из-под подушки другие снимки. Вот на что я мог смотреть вечно…
Обернись на меня мэтр, он бы сказал, что глупо любоваться жалкой копией, когда в нескольких метрах от тебя находится несравненный оригинал. Но с известных пор несравненный оригинал не смотрел на меня так, как жалкая копия. Жалкая копия похотливо ухмылялась и всем своим видом выражала желание засунуть свою огромную штуковину, натянувшую ткань белья, поглубже в меня. Жалкая копия нестерпимо меня хотела. Всегда.
Не сводя с неё глаз, я провёл рукой по животу и погладил себя между ног. Две недели не такой уж и большой срок воздержания, но, чёрт, как же приятно было просто прикоснуться к себе. Пусть даже и вполовину не так грубо, как хотела жалкая копия и я сам.
Я вспомнил, каково было ощущать его во рту, какой он был горячий, невыносимо большой и твёрдый. Его вкус на языке…
— Руки! — рявкнул мэтр, и я отдёрнул ладонь так, словно обжёгся. — Если ты занесёшь туда какую-нибудь дрянь, и мне придётся ждать ещё два месяца, я тебя нахрен убью.
Уткнувшись в подушку, я захныкал натуральным образом.
Нет, я не доживу до завтрашнего дня.
Прода
Глава 38
Я понял, что пропал, ещё когда спускался по лестнице.
Никогда прежде собственная одежда меня не возбуждала. Теперь? Каждый шаг грозил довести до оргазма. Бельё прижимало украшения к соскам и клитору, и хотя ткань была совсем не так искусна, как мэтр, я краснел и стискивал зубы от бессильной злости. Это можно было бы считать самым настоящим изнасилованием, если бы только речь не шла о лифчике и трусах.
А потом я перекинул ногу и сел на байк позади мэтра.
Кажется, я ошибся, когда решил, что мне полегчает, как только я сяду. Эта поза… и давление шва между ног… Я не мог думать ни о чём приличном.
Это было плохо само по себе и совершенно недопустимо, если учесть, куда мы собрались ехать.
Я поёрзал, пытаясь устроиться поудобнее на сиденье и свести давление на промежность к минимуму.