Вот как надо объяснять. Я стал бы учителем даже лучшим, чем он, ведь Рэймс был скуп на подробности. Хотя, похоже, ему трудно было поверить, что такими вот будничными словами можно описать эти чувства. Эрогенные зоны… стимуляция… оргазм…
Не знаю, каково это — впервые осознать чужую сексуальность лишь в зрелом возрасте. Если всю жизнь сидеть на стабе и искренне верить, что спаривание — печальный удел животных, то собственная эрекция, в самом деле, может сбить с толку… сломать прежнюю систему ценностей… разрушить привычный мир… свести с ума…
— Прикоснись к себе. — Его приказ заставил меня несколько растеряться.
Объяснений не хватило, ему понадобилась демонстрация? Конечно, после всего, что я уже вытворял перед ним, корчить из себя святую невинность было глупо. К тому же, Рэймс уяснил правила — смотреть, но не трогать. И он собирался насладиться шоу…
— Я заплачу за просмотр, — добавил он, когда я промолчал. — Сколько скажешь.
Ого, наверное, стоило ценить его щедрость. В том смысле, что Рэймс не считался транжирой, даже когда был хозяином этого дома. Конечно, всё, что его окружало, было дорогим и стильным, но так продиктовал его статус, а не личное желание выставлять свою обеспеченность — невероятную для «вещи» — напоказ.
— Сколько скажу? — Я потянулся, соблазнительно выгибаясь. — К сожалению, я ещё недостаточно хорошо ориентируюсь в ценах на элитные товары и услуги. Так что даже не знаю, сколько мне нужно стребовать с такого клиента.
Пусть думает, что давать подобные представления за деньги для меня в порядке вещей. Даже любопытно узнать, насколько далеко может зайти мужчина, следуя за своей похотью. Помниться, во время выступлений в баре озабоченные зрители тоже много чего мне обещали, если я покажу в живую то, что они могли увидеть только на картинках.
— Как, по-твоему, Рэймс, я дорого стою? — спросил я, запуская пальцы в волосы.
— Да.
— Дороже солдата? — Он повторил ответ, и я опустил ладони на свою грудь, чуть сжимая. — Даже дороже твоего солдата?
Я слышал, его бойцы — товар востребованный и ценный. И всё-таки недостаточно, чтобы тягаться со мной, как оказалось.
— А сколько стоит твоя модная машинка? — Когда Рэймс озвучил цифру, я обвёл пальцем ареолу соска и просунул кончик пальца в серёжку, которую выбрал он. — С ума сойти, я никогда не слышала, о таких космических суммах. Как думаешь, я могу рассчитывать хотя бы на десятую часть, если прикоснусь к себе внизу?
Я понял, почему согласился на это шоу. После того, как он оставил меня в приюте, я грезил именно об этом: заставить его смотреть на меня, не отрываясь. Заполучить всё его внимание. Лишить его возможности думать о чём-то кроме меня. Сделать его беспомощным.
— Я дам тебе всё, — сказал Рэймс, и я согнул ногу в колене, проводя ладонью от икры до бедра.
— Заплатишь, как за новенькую машину? Просто чтобы увидеть, как я прикасаюсь к себе здесь?
Я медленно отвёл колено в сторону, открывая себя для его взгляда. Я играл с огнём. Не будь Рэймс «несчастным девственником», он бы уже давно на меня набросился. Плевать он хотел на правила. И на то, что я принадлежу другому. Сейчас моей сценой была — его постель, и он сходил с ума от желания дотронуться… но не знал, как сделать это правильно. Он готов был заплатить за то, чтобы я показал ему.
Следя за ним, я скользнул ладонью по внутренней стороне бедра вниз. Да, ради такого выражения лица стоило стараться.
— А если я встану перед тобой на колени и попрошу взять меня? Насколько щедр ты будешь тогда?
Его взгляд метнулся к моему лицу, словно он решил, что ослышался. Я же не мог только что предложить ему…
— Или ты снова пройдёшь мимо и найдёшь на моё место мальчишку, страдающего недержанием? — Я вздохнул, слезая с кровати, и Рэймс был слишком ошарашен, чтобы меня останавливать. — Просто поразмысли над этим: если бы ты выбрал в тот раз меня, я была бы только твоей. Даром.
Хотя в таком случае он бы никогда не посмотрел на меня, как на женщину, потому что до сих пор принимал бы стаб. Но какая разница? Мои слова врезались в его мозг. Наверняка, у Рэймса на сегодня была запланирована куча важных встреч, но я знал, о чём он будет думать. О моём теле и о том, что он мог бы делать с ним, что захочет…
— …что захочешь, Рэймс, — протянул я, выходя из ванной уже полностью одетый. Мужчина стоял там, где я его оставил, и смотрел на смятую постель. — В благодарность за твоё гостеприимство и терпение, я открою тебе свой маленький секрет. Ты, наверное, будешь шокирован, но больше всего мне нравится, когда ко мне прикасаются ртом. Там, где серёжки.