— И много песен знаешь?
— Полно.
— Больше чем коктейлей? — Я пожал плечами. — А вот эту слышала?
Он прочистил горло и начал прямо с припева, и я подхватил, потому что узнал его тут же. У Шехерезады было отличное чувство ритма, а песня — одной из моих любимых, поэтому я не мог оставаться в стороне.
Когда мы закончили в унисон, я похлопал, потому что до сих пор считал, что без аплодисментов концерт нельзя считать состоявшимся. А Шейн спросил:
— И что, Майлз с Фриком после такого сразу не поняли, что с тобой что-то не так?
— В смысле?
— Твой голос. Он женский.
— Майлз сказал, что у него тоже голос звучал странно, когда ломался.
— Дурак твой Майлз.
Столько оскорблений за раз… Я уже собрался было обидеться, но понял, что это тоже будет «по-девчачьи».
— Вообще-то, есть много способов сделать голос похожим на женский, — сказал я. — Фрик считает, что меня кастрировали. Так поступают со всеми будущими «куклами».
— Значит, твой Фрик ещё больший дурак, чем Майлз.
— Нет. Просто им всё равно, что у меня в штанах. В отличие от тебя.
— В отличие от всех, кроме Майлза и Фрика, — поправил он и задумался. — И кукол. И Зорких. И солдат. И энитов. Хм… Похоже, ты права. Я один из тех немногих, кому не всё равно, что у тебя под одеждой. И какая удача, что мы наконец-то встретились, да?
Я покачал головой, собираясь ответить, но в дверь громко постучали, и я решил оставить это на мэтра. В конце концов, Шейн всегда слушал его с бoльшим вниманием.
— Только, пожалуйста, не надо снова рассказывать ему, о чём мы с тобой якобы говорили, — попросил я, вставая на ноги.
— То есть о том, что у тебя в штанах?
Конечно, он не станет упускать возможность хоть немного себя развлечь. Поэтому, направляясь к двери, я приготовился к очередному «серьёзному разговору».
Кстати, странно, что мэтр вернулся так скоро и не открыл дверь ключом. Неужели он и мои потерял? Теперь понятно, почему он не ставил замок на дверь.
— Стой! — рявкнул Шейн, и я замер. — Убирайся оттуда! Живо!
Не похоже, что он шутил. Я прислушался. За дверью стояла тишина… не так, словно там никого не было, а так, словно там целая армия задержала в предвкушении дыхание.
Я попятился.
— Это не твой мэтр, детка. Их там человек десять не меньше.
— К-к-как ты…
— У меня слух лучше, — сказал Шейн, после чего добавил: — Разве ты это уже не поняла, когда мы пели?
Нашёл время для шуток!
В дверь снова заколотили, следом раздались голоса:
— Дай я постучу.
— Да нет там никого.
— Он просто прячется.
— Правильно делает. Наверное, догадывается, что я для него приготовил…
— Не, у меня есть кое-что получше.
Я знал, что у мэтра есть враги. При его работе их должно быть полно и они, наверняка, сильны и влиятельны. Так что рано или поздно это должно было случиться. Именно в тот день, когда его не окажется дома, а я поклянусь никуда не выходить.
Что-же-блин-мне-теперь-делать?
Спрятаться?
Бежать?
Найти оружие и защищаться?
Ладно, из этих трёх вариантов я мог с успехом провернуть только один.
— Пожалуйста, сиди тихо, — шепотом попросил я, подбегая к люку. — Я знаю, неправильно бросать тебя здесь. Но я обязательно вернусь за тобой, когда…
Когда что?!
Меня трясло от страха.
— Их слишком много, ты не убежишь, — сказал Шейн. — И да, ты уже знаешь, что они с тобой сделают, когда поймают. Поверь мне, это не Зоркие. Скорее всего, какие-нибудь сторчавшиеся головорезы, которым заплатили за то, чтобы они тут всё разнесли. И если ты попадёшь к ним в руки…
Нет, я не хотел об этом думать. Ещё меньше я хотел испытать это на себе, но вряд ли моё мнение будет что-то значить буквально через минуту.
— С дороги, я отстрелю замок.
— Не-не-не, погоди. Слабо с ноги выбить?
— Да раз плюнуть.
Раздался чудовищный грохот, но дверь выдержала.
— Дай я!
— Спускайся сюда, — произнёс Шейн.
— Чего?!
— Здесь тесно и есть оружие. Они не смогут окружить нас. Мы перебьём их по одному.
— Ты это серьёзно?! Я не полезу к тебе!
— Хватит, чёрт возьми, сейчас не до этого! Я обдолбан обезболивающими, я даже при желании не смогу тебе навредить.
— Нет. — Я замотал головой. — Нет!
— Я давно мог тебя застрелить, если бы захотел. Но я этого не сделал, понимаешь?