Но потом меня тряхнуло, и я понял, что нахожусь в кузове машины, пристёгнутый к сиденью.
— Ну и дыра! — раздался голос через перегородку. — Мало того, что нам выдали эту рухлядь, так ещё и маршрут — живописнее не придумаешь.
Я услышал свист промчавшегося мимо реактивного автомобиля.
— На таком бы мы за пять минут домчались.
— За каждым таким присматривают Зоркие, а за самокатами — нет.
— Да тут не на что смотреть.
— Очень смешно.
Помолчали.
— Ещё часа три тащиться.
— Время есть.
Я размял шею и плечи, прислушался к звукам снаружи, к себе. Я сидел в одном из кресел для транспортировки, мои руки были привязаны к подлокотникам эластичной лентой, ремень безопасности пересекал грудь крест-накрест. Кроме того, что я замёрз и хотел есть (как всегда), я явно нервничал (а это было чем-то новеньким).
Мне не хотелось на ферму. Но возвращаться в приют мне не хотелось тоже.
Как и оставаться в этой машине.
И тогда-то я сотворил вторую безумнейшую вещь в своей жизни. О чём, однако не пожалел ни разу.
Плотно прижав пальцы друг к другу, я вытащил из тугого браслета сначала одну руку. Потом другую. У меня были очень тонкие запястья и узкие ладони, и я впервые этому обрадовался.
Я отстегнул ремень безопасности, уже почувствовав себя наполовину свободным. Наполовину счастливым.
— Чёртова помойка. — Водитель выкрутил руль, и я едва не вылетел из кресла. — Такое ощущение, что здесь апокалипсис был только вечера.
— Помягче!
— Да не видно ни хера.
— Не гони так. Мало кому понравиться, если кроха себе рожу расквасит.
— Ладно-ладно. Хочешь её проверить?
Я замер, ожидая ответа.
— Не. Я её привязал крепко, и снотворным её накачали под завязку… ничего с ней не случится. Просто веди аккуратнее.
Осмотревшись, я заметил люк на потолке. Встав на сиденье, я выпрямился и сдвинул его в сторону. Так легко и бесшумно, словно это сделал и не я вовсе, а кто-то невидимый и добрый помогал мне, нашёптывая: «беги, беги, беги».
Водитель тоже был на моей стороне, поэтому сбросил скорость и вёл предельно аккуратно.
Зацепившись за край люка, я использовал спинку кресла, как ступеньку, подтянул тело вверх и выпорхнул наружу.
Я чувствовал себя настоящей птицей… ровно до того момента, как гравитация с инерцией на подхвате сделали своё дело. Я приземлился на плечо, а тормозил уже лицом.
Вся правая сторона тела горела так, словно с меня сняли кожу, а потом присыпали жгучим перцем. Но боль анестезировало осознание поступка — я сделал что-то лично для себя, своего будущего…
Не знаю, с чего я решил, что здесь смогу прожить дольше, чем на ферме. Увы, меня воспитывали не самые умные люди.
Откинувшись на спину, я уставился в звездное небо. Это было что-то новенькое, потому что обычно в это время я разглядывал потолок в трещинах. Но при всей новизне ощущений, я уже бывал в подобных ситуациях: что-то такое же суицидальное и безрассудное я уже однажды выкидывал.
Ну точно, я осмелился говорить без разрешения при иерархе. Это почти так же, как и выпрыгивать на ходу из машины. Не так уж много шансов, что выживешь.
Но я всё ещё не определился, повезло меня в первом и втором случае или наоборот. В первый раз я был уничтожен морально и цел физически. Теперь окрылён, но… моё плечо… и кровь заливала глаза.
Несмотря на то, что это был побег, я не собирался бежать. Я поднялся, лишь когда габаритные огни машины скрылись за изломанной линией горизонта. Я отряхнулся, хотя и не знал, за каким чертом мне вдруг понадобилось прихорашиваться. Со всей этой кровью на роже я не стал выглядеть приличнее, когда одёрнул вылинявшую форму.
Я не разбирался в сторонах света, и мог лишь сказать, что если машина поехала на север, то я пошёл на юг. И наоборот. Любопытство, а не боль, задало мне черепаший темп: я останавливался на каждом шагу, чтобы осмотреться.
Помойка, которую клял водитель, показалась мне сказкой. Я решил, что попал в рай. (Может так оно и есть?)
Дорога была разбита — земля пополам с водой. В лужах двигались перламутровые топливные кольца. Погасшие фонари теперь не рассеивали темноту, а как будто всасывали её в себя. Разбитые стёкла под ногами ловили лунный свет.
А это что?
По обочинам лежали кучи мусора. Поразительно, как много вещей может принадлежать человеку, и с какой лёгкостью он может расстаться с… обрывками полиэтилена….. пищевыми очистками… и… хм, никогда такого не видел… кажется, это надевается на голову.