Но как ни приказывала себе Нина, а мысли ее все возвращались к Русанову, и думать о нем становилось все приятнее. Она поймала себя на этом и окончательно рассердилась. Только этого не хватало!
«А какой он смешной в своей спецовке!» — в тот же миг почти ласково подумала она и улыбнулась.
Ох, и досталось же ей от самой себя за эту улыбку!
В тот день все у нее не ладилось, всюду, казалось, ее преследовала неудача. Выдаются же в жизни такие неприятные дни? Максимов выдумал какие–то дурацкие упражнения: заставил девушек то прыгать, как лягушки, то ползать по земле. Наверное, со стороны это выглядит ужасно нелепо. И зачем ему понадобилось выставлять Нину на смех? Это для таких, как Ирина, которая ползает по земле с таким видом, будто ест конфету. А для Нины эти упражнения не годятся.
— Не хочу я делать эти упражнения, Николай Дмитриевич, — поднимаясь с травы, сказала Нина, — это не для меня. Они мне не нужны.
Максимов удивленно посмотрел на нее, стараясь понять ее настроение.
— Нет, они тебе нужны, и ты будешь их делать, — спокойно и уверенно сказал он.
— Нет, не буду!
Максимов выдержал долгую паузу.
— Что с тобой сегодня, Нина?
— Ничего.
Нина закусила губу, опустилась на траву и снова принялась за упражнения.
Софья Карташ, следившая за тренировкой группы Максимова, стоя у барьера, слышала этот разговор до последнего слова и уловила все его оттенки. «Нина стала известной спортсменкой и очень изменилась, — думала она, — а Максимов относится к ней по–прежнему, требует с нее так же, как требовал раньше. А к Нине сейчас нужен другой подход».
После окончания занятий, когда девушки, вымывшись и переодевшись, выходили из раздевалки, Карташ как будто случайно обратилась к Нине:
— Ну что, Нина, трудно вам сейчас работать с Максимовым?
Нина обрадовалась. Вот наконец хоть один человек ее понял.
— Просто беда, Софья Дмитриевна, я даже не понимаю, чего он от меня хочет. Какие–то дурацкие упражнения!
— И к тому же никому не нужные… А вы не хотели бы работать со мной? — небрежно спросила Карташ.
Нина удивленно взглянула на нее. Такая мысль никогда не могла прийти ей в голову. Обидеть Максимова? Да разве это возможно? Ведь он нашел ее, воспитал, ведь ему она обязана своими успехами.
— Нет, Софья Дмитриевна, это невозможно, — сказала она.
— Нет так нет, — спокойно, как будто не придавая никакого значения этому разговору, отозвалась Карташ. — Только не думаю, чтобы тренер, который сам никогда не был чемпионом, мог вас чему–нибудь научить. — И сейчас же заговорила о другом.
А слова ее все–таки запали в душу Нины, и мысли ее нет–нет да и возвращались к ним.
Когда Нина ушла со стадиона, Карташ подошла к Максимову и очень серьезно, даже взволнованно сказала:
— Николай Дмитриевич, мне кажется, вы нашли великолепное упражнение. Я сама искала такое и очень рада, что это удалось вам.
Максимов радостно улыбнулся. Всегда решительный, иногда даже резкий, он по–детски смущался, когда его хвалили.
— Его надо очень тонко выполнять, — ответил он, — это упражнение для бегунов, оно даст огромный эффект, я уверен.
— Сейчас я попробую, — Карташ ловко легла на траву и поползла. — Так?
Со стороны казалось, будто очень большая лягушка, то смешно перебирая лапами, то подпрыгивая, ползет по земле.
— Правильно, — одобрил Максимов. — Я это упражнение на себе проверил и теперь буду применять очень часто.
— Отличная находка, — еще раз похвалила Карташ, вставая и отряхивая травинки с тренировочного костюма.
А тем временем Нина пришла домой. Там ее ждало письмо.
«Наша встреча на баскетбольных соревнованиях произвела на меня огромное впечатление, — писал Ростислав Косенко, — я очень бы хотел познакомиться с. вами поближе. Я буду ждать вас в субботу в восемь возле Академии, на углу Владимирской и Ленина. Очень прошу вас прийти».
Нина сначала удивилась — она никогда еще не получала таких писем. Кто этот Косенко? Ах да, это же тот, друг Русанова! Прекрасно. Нина пойдет на свидание. Ведь Русанов наверняка узнает об этом. Пусть этот долговязый убедится, что он ей совершенно безразличен. Пусть убедится!
Глава четырнадцатая
После первой попытки познакомить Ольгу с Неонилой Григорьевной Савва Похитонов долго не решался приглашать девушку к себе. У нее слишком порывистый характер — никогда не знаешь, что ей придет в голову через минуту. Пока лучше встречаться на нейтральной почве, а когда они будут жить вместе с матерью, наверное, отношения наладятся сами собой.