Встроенная автоматическая прачечная так же стала необычной для Марка. Это тоже своего рода конвейер, занимавший большую часть санблока и по размеру, не уступавший кухонному собрату. Он мог чистить, стирать, сушить, гладить. Даже зашивать в одежде небольшие дырочки и повреждения, если в нем была установлена дополнительная комплектация. В ушедшем XXI веке человек просто закидывал грязную одежду в барабан стиральной машины и нажимал на кнопку. В современном мире к ее уходу относились с большим вниманием. Вся приличная одежда имела особую бирку, которая сканировалась прачечной системой. Определялся состав ткани, подбиралась программа стирки и дальнейшей обработки. Затем одежда размещалась на определенных вешалках в специальных секциях, и машина определяла степень загрязнения. Температуру воды, время, способ очистки, глажка, отпаривание и прочее можно было регулировать самостоятельно. Установленные портные модификации требовали обеспечить машине нужные материалы — определенные нити, ткани и тому подобное. Чтобы пользоваться такой машиной, люди покупали специальную марку одежды.
Последним, что Марк запомнил из экскурсии по квартире — самоочищающийся пол. Он был поделен на квадратные плитки, похожие на кафельные. В кухонной зоне, гигруме и прачечной они были гладкими, что только увеличивало сходство. А в комнате мягкие, словно ковер. Внизу под таким полом установлена система из валиков, щеток и пылесосов. Плиты просто переворачивались, после чего производилась либо влажная, либо сухая уборка перевернутого сектора. Глядя на это, Марк догадался, почему в помещении так мало мебели, касающейся пола.
Какое-то время Пир еще пытался впихнуть подробности и тонкости быта в свой рассказ, но быстро заметил во взгляде Марка полное отрешение. Мозг парня кипел и явно не воспринимал такой объем информации. Потому куратор решил ретироваться в свои апартаменты, находящиеся на этаже выше, что обрадовало его подопечного. Марка переполняла усталость и желание закурить. Сделав последнее, он прошел в комнату и потянул на себя сложенную в стене кровать. Та мягко опустилось перед ним, не издав ни единого звука. Тут не было классического одеяла или подушки в его понимании. Постель напоминала желеобразный кокон, в который нужно погружаться. Избавившись от основной одежды, Марк поспешил опробовать новый вид спального места. Пока пробирался внутрь, сложилось четкое впечатление водного матраса. Как только оказался внутри, субстанция плавно облепила тело, накрыв его. При первом шевелении, стенки кокона расширялись, и человек мог беспрепятственно перевернуться на другой бок. Когда движение прекращалось — вновь смыкались. Не смотря на сумбур в голове и избыток эмоций, Марк уснул быстро.
Система «Вижен» разбудила его в девять утра, включив странную мелодию электро. Марк открыл глаза в полном недоумении. Как только он выбрался из кокона, звук прекратился. Постояв с минуту в легком трансе, вспоминая, что это за место, он решил выйти на балкон — благо это понятие не исчезло из мира. Ему очень нравились балконы. Была в них особая нотка философии. Когда человек мог спокойно выйти, закурить, посмотреть вниз, а может даже и плюнуть или отправить окурок под окна. Такое чувство обычно рождается ночью, но сейчас начинался день, который позволял впиться глазами в высокий и незнакомый Новосибирск. Этот город когда-то был родным Марку. Почти десять лет жизни он провел, живя в районе, где находился сейчас. Но теперь все выглядело иначе. В отличии от Москвы, в которой в первый раз он не увидел существенных отличий, потому что никогда в ней не был, Новосибирск резал глаз своими изменениями. Город стал намного выше и в горизонте. Куда бы он не посмотрел, всюду виднелись каскады зеркальных высоток, от которых тянулись по нескольку ветролиний. Такие здания являлись солнечными батареями — отапливали и освещали город. Сами по себе они были темными, практически не отражающими солнечных лучей. Всюду мелькали тени, кажущиеся птичьими. Это от здания к зданию проносились дроны разных форм, размеров и цветов. Внизу очень быстро двигались люди на странного вида самокатах, скейтах и роликах. Они действовали на Марка словно гипноз. «Двенадцатый этаж?» — вспомнил он слова Пира, и в его памяти возникла картина свежего, на его взгляд, воспоминания. Маленькая кухня с балконом. Музыка в соседней комнате, вечеринка в квартире. Он со своей девушкой Алиной вышли подышать вечерним воздухом. Она в тот день сторонилась любого алкоголя, даже любимого красного вина. Он же выпил банку пива. Пара из мало приятных ему людей зашла чуть позже. Они были уже пьяны, обжимались, целовались и никого не замечали. Он — типичный мажор, из тех, кому с детства родители позволяли все и воспитывали в нем короля мира. Она — фифа со стандартным набором истерик. Из тех людей, которые сначала кричат что ненавидят, а через минуту рыдают от сильной любви. Вот они оба здесь и демонстрируют свои отношения.