— А что мешает ему сделать это в ближайшее время? Ведь он еще не знает… как я бегаю? Я его только надел.
— Сейчас он в режиме диагностики. Пока будешь чаще, чем обычно подтверждать себя способом, который ты выбрал. А как только коммуникатор закончит сбор данных — получишь уведомление.
— Смотрю это умная штука, — Марк еще раз взглянул на запястье, рассматривая браслет.
— Умнее некоторых людей, — Пир рассмеялся, но Марк не разделил его настроения:
— А как эта штука себя поведет, если кто-то против моей воли захочет им воспользоваться, не снимая с моей руки?
— Ну, не скрою, такое случается. Но по статистике редко. Это много мороки: надо как-то обездвижить человека, вырубить, отключить… Знать, что у него на ППК не стоят дополнительные программы защиты, позволяющие исключать работу приложений в неактивной фазе владельца. Например, когда он спит. А отследить преступника очень быстро. Пострадавшему легко доказать, что его коммуникатор был задействован не им, и СР-кейсом пользовались без его ведома.
— Чем-чем пользовались?
— Расскажу сейчас. В общем, пока с этим не парься — твои данные надежно защищены системой.
И тот лишь кивнул. После выхода Марка из анабиоза, работниками реабилитационного центра были подняты архивы по его делу. В период полной оцифровки личных данных населения и переход на цифровую бюрократию фригус-заключенные подверглись этой процедуры не в полной мере. Вся информация о нем уже была в системе, и его идентифицирующий профиль был создан, но для окончательной его работы нужно было заверение самого владельца — электронная подпись.
Пир протянул небольшой планшет, в котором читалась вся информация, собранная на Марка. Он и не думал, что ему придется узнавать себя самого по документам. В профиле было все: важные даты — от рождения до первого официального увольнения, места работы, образование, медицинские показатели и даже некоторые биометрические данные, оставшиеся с того времени. Взгляд Марка привлек пункт «особые критерии», в котором указывалась информация, о его судимости. Описание преступления, степень тяжести. Он совершил тогда непростительную вещь, но на это была причина. Секунда — и он уже прокручивал в голове те сцены. И чтобы не уйти в них с головой, просто перестал вчитываться в текст. Нужно было всего лишь поставить подпись, коснувшись указательным пальцем на специальном маркере планшета. Марк сделал это без особого промедления, и процедура завершилась.
— Мои поздравления! — Пир расплылся в улыбке и широко расставил руки, — Теперь ты официально появился в новом мире. Так что теперь сегодня твой второй день рождения!
Он сделал движение ладонью от своего коммуникатора в сторону Марка, словно что-то стряхивая с руки. ППК на руке парня тут же издал сигнал, и на мониторе высветилось сообщение: «Пир Эмиш. Заявка на добавление в контактный список. Принять?» И два варианта ответа. Марк подтвердил заявку, чем еще больше развеселил куратора:
— Так нам будет проще поддерживать контакт. По любым вопросам теперь сможешь связываться со мной в любое время.
— А как ты меня нашел в сети?
— Отправил контакт-запрос на ближайший ППК человека. То есть твой.
Он повторил движение:
— Это называется свип — так ты можешь передавать информацию, кидать запросы и особые команды со своего ППК на другие устройства в пределах нескольких метров от них.
— Так просто?
— Именно. Все настраивается. Не хочешь получать запросы — ставишь блок. Хочешь получать определенного типа запросы — ставишь фильтр. Можешь выбрать расстояние передачи, копирование при передаче или удаление данных. Много чего…
— Думаю, разберусь.
— А куда ты денешься, парень?
Марк хмыкнул и стал изучать интерфейс коммуникатора. В нем не было ничего необычного, такие же кнопки и ссылки, работа приложений была знакома. Разве что не было пестрых цветов, раздражающих зрение. Одним касанием можно было открыть информацию о себе, что Марк и сделал. На него смотрела собственная фотография из старого паспорта. Рядом фамилия, имя и отчество. А вот в верхнем правом углу над фото была надпись «социальная значимость». И цифра «3+».