— Куда мы едем? — спустя десять минут дороги, спрашивает Валери и у Дэрриана.
— В загородный дома мистера Тайфера, — довольно сухо отвечает мужчина, внимательно следя за дорогой.
— Для чего? — Бровки мгновенно приподнимаются, а пальцы неосознанно сжимаются край куртки.
— Мистер Тайфер отдал приказ, чтобы вы, мистер Брэдли и мисс Рид переехали в безопасное место на время.
— На время чего? — Валери чуть хмурится, смотря на эстетичные движения рук Хакса.
— Пока всё не утихнет, — так же сдержанно отвечает он.
— Почему загородный дом, а не поместье? Мне казалось, нет ничего неприступнее поместья Тайферов...
— На самом деле, самое защищённое место как раз-таки загородный дом Тайферов. Если хозяин дома не хочет, чтобы лишние люди к нему приближались, то у нежданных гостей нет шансов, — покачивает головой Хакс.
— Интересно, — протягивает Валери, вспоминая, что на все вечеринки закатываемые в этом месте и правда не удавалось проникнуть "лишним" людям.
Телефонный звонок прерывает размышления девушки.
— Слушаю, — кидает она, чуть хмурясь из-за неопределённого номера.
— Вас беспокоят из больницы. У вашего брата ухудшение состояния.
Сердце глухо ударяется о грудную клетку, пока палец скидывает вызов.
— Дэрриан... — Голос настолько теряет звучность, что мужчина кидает короткий взгляд на побледневшую девушку.
— Что случилось, мисс О'Коннор?
— Мы не могли бы заехать в больницу? Рэджинальду стало хуже.
Она сама не понимает, как выговорила столько слов за один раз. Хакс размеренно кивает головой, набирая номер начальника, получая согласие на изменение маршрута.
В грубых больничных стенах бежит незримой строкой – «Оставь надежду, всяк сюда входящий»*, отчего мурашки под кожей леденят остатки сознания. Страшно даже моргнуть, не говоря о том, чтобы сдвинуться с места. Она не вела счет времени, вслушиваясь в то, как вода барабанит по стёклам.
Мысли снова терзали очищенный Локи Тайфером мозг.
Дэрриан расположился в укромном месте, опираясь плечом на стену в двадцати шагах от Валери, сканируя каждого проходящего ледяным взглядом.
Ещё два Ангела дежурили у входа в палату, словно здесь лежал какой-то известный политический деятель или рок-звезда с фанатами по всему миру.
— Вы можете войти. — Голос врача Валери слышит отдалённо, будто из другой вселенной. — Состояние стабилизировалось, он пока в сознании. Если у вас есть какие-то плохие новости для него, то лучше не говорите.
— Он выживет? — тихое звучание громко ударяется о стены больницы, отчего даже Ангелы бесшумно сглатывают, напрягая скулы.
— Я верю, что да. — Врач опускает взгляд.
— Верите? — безэмоционально, как заведённая несколько минут назад кукла, произносит девушка. — Он лежит здесь под вашим чутким присмотром, и вы верите?
— Здесь уже ничего не зависит от нас. Либо организм сильный и борется, либо
нет. Мы властны над многим, но не над пулей. — Мужчина опускает руки в
карманы.
— Так говорите, будто пуля – это рак.
— Это и есть рак. Мы могли оставить его овощем на всю жизнь, если бы не извлекли всё максимально аккуратно. Поймите, дальше мы не властны, — выдыхает он.
— Я понимаю, — натягивает едва заметную улыбку. — Простите...
— Ничего страшного, — понимающе кивает головой врач, пропуская девушку в палату.
— Какая ты красивая, — тихо говорит Хьюго, рассматривая Валери в приглушенном свете ламп.
Её волосы ещё были сыры от дождя, строились перепутанными нитями вниз, напоминая распушившуюся солому. Она не выпускала нижнюю губу из эмалиевых тисков, а лицо поражал болезненный излом страха и вселенской горечи.
— Мокрая, как мышь и уставшая? — еле улыбается девушка. — Как ты?
— Пока живой, — выдыхает он.
Валери подмечает, что больница состарила его. Он больше не выглядел на свои двадцать четыре года. Скорее на сорок два. Ей казалось, что даже в смольных волосах проскакивали седые пряди.
— Не говори глупостей, — строго говорит Валери. — Всё будет хорошо, слышишь?
— Знаешь, Мышка, иногда люди чувствуют свою смерть. И я чувствую, что она
здесь. Она постоянно рядом, держит меня за руку. — Он выдыхает, моргая
несколько раз. К горлу Валери подступает ком. — И мне некуда от неё уйти. Я знал, что закончу свою жизнь именно так, мы сами это выбрали, правда?
Выдохнув в последний раз, сероволосая более не может сделать вдоха.
— Рэджи...Пожалуйста… — Ком в горле не даёт сказать ничего более.
— Нет, не прерывай, — осекает её Хьюго. — Я всегда хотел умереть на месте, ну
знаешь, чтобы больно тебе не делать. Чтобы ты не сидела так и не тешила себя
надеждой, мол вдруг он выкарабкается. Это конец, и я медленно разлагаюсь. А
Им... И я ничего не могу сделать с этим. — Парень решает не говорить то, что
хотел изначально. Она не выдержит, если сейчас он скажет, что Империя придёт
за ним. — Но я рад, что всё случилось именно так, и что не ты на моём месте...