— Хочу сладкую вату! — радостно улыбается Локи.
— Хочу на горки! — поддерживает его отец, хитро улыбаясь.
Женщина нежно касается щеки сына, отчего он блаженно прикрывает глаза цвета турмалина с красным отливом.
Локи с силой зажмуривается до белых мазков кистью художника по полотну, а затем распахивает веки, неотрывно следя за дорогой. И только костяшки пальцев готовы порезать тонкий слой кожи.
Он резко выворачивает руль, оказываясь в одном из переулков.
— Как только я выйду из машины - созвать всех Ангелов. Если не вернусь через двадцать минут - начинайте зачистку. Я буду тянуть время столько – сколько смогу, — голос Локи натянут.
Похлопывает ладонью по левому внутреннему карману, проверяя на месте ли складной нож.
— Двадцать минут. — Снова повторяет Локи, выходя из машины. — И отгоните тачку.
Вечерний тёплый ветер ласкает дотлевающие кончики волос. Шаги даются с трудом, словно мышцы заржавели. Пальцы в одну секунду находят номер Джеймса.
— А, Локи! — сразу же слышится в динамике. — Получил мою весточку?
— Открывай, Джеймс. Я совершенно безоружен и перед дверьми в твоё "убежище ", — хмыкает Локи, улавливая отдалённо брошенную фразу: "Так я и думал".
Железная дверь отворяется, пока воздух с бешеной скоростью плавится перед его глазами.
— Руки! — Отходит на шаг назад Локи, предугадывая попытку двоих мужчин схватить его.— Я пришёл сюда сам, без оружия.
— Пропустите его! — Сначала до уха Локи долетает только голос, который впоследствии обретает облик Тревиса Лайнэ.
— Разумное решение, — хмыкает Локи, делая несколько шагов навстречу полночно-синему взгляду.
— В отличие от твоего - уж точно. Мистер Брэдли и его дочь уже заждались тебя, —загадочно ухмыляется Тревис, пока остатки сердца Тайфера, как отравленные тараканы, забиваются в углы грудной клетки.
Длинные коридоры полуразрушенного здания распахивают для турмалинового взгляда свои сырые, пропахшие гнилью, объятия. Несколько поворотов, среди обрушившихся стен, и Лайнэ останавливается. Двери или что-то отдалённо напоминающее её - нет. Только два огромных тела по обе стороны от бетонной арки.
— Проходи, — хитро улыбается Лайнэ.
И Локи кажется, что как только он переступит порог, то в его затылок стремительно влетит пуля. Но этого не происходит.
Взгляду открывается картина, которая приходила только в ночных кошмарах: хрупкое тело девушки прочно удерживали стяжки на руках и ногах; голова обессилено свешена на грудь, а волосы влажным каскадом струились вниз.
Локи сразу же замечает Джеймса, какого-то мужчину в белом халате и капельницу.
Тайфер в последний раз сглатывает, смаргивая с лица страх, оставляя только пугающие безразличие с плотно стиснутыми зубами.
— Локи Тайфер! — слух Локи концентрируется на торжественном голосе, когда взгляд замечает, как голова девушки резко поднимается. — Проходи же! Здесь даже стульчик для тебя есть напротив моей дочери. Правда, ты должен был сидеть на нём связанным.
— Не сегодня, — хмыкает Локи, одергивая пиджак. Звонкий стук каблуков мужских туфель отдаёт фантомной болью в подсознании Валери.
— Садись! — голос Джеймса меняется: теперь в нём сквозит опасность. — Я думал, ты ворвёшься сюда, как полоумный стреляя во всё, куда не лень...
— Чего ради? — в театрально изогнутых бровях Локи читается ирония. Он прекрасно знает, что при другом раскладе всё равно бы оказался в этом месте, а его люди давно бы лежали с простреленными черепами. А так он хотя бы послужит отвлекающим манёвром.
Мельком окидывает лицо Валери: запёкшаяся кровь, ссадины и кровоподтёки мигом разжигают вселенскую ярость дотлевающую пеплом пережитых эмоций на кончиках волос.
— Вот видишь, малышка, я же говорил, что мне ты нужнее, чем ему.
Только тогда Валери поднимает измученный взгляд на Локи, цепляясь сначала за чуть выглядывавшую чёрную резинку из-под рукава. Ей так хочется крикнуть, чтобы он бежал отсюда со всех ног, но рот плотно залеплен скотчем и из всего - хорошо получаются только мычания.
Дышать сложно и больно, но его парфюм забирается под кожу, баюкая каждый атом.
— Я предлагаю обмен. — Локи закидывает ногу на ногу, словно он здесь диктует условия. — Ты мне моего человека, а я - двадцать пять процентов своих торчков.
— Серьёзно?! — гулкий смех Джеймса ударяет в бетонные стены. — Ты оценил её всего лишь в двадцать пять процентов?
— Могу накинуть ещё два, — дёргает бровью Тайфер, стараясь не смотреть на девушку.
— А теперь послушай, как всё будет. Первое - она будет работать на меня. Второе - ты умрешь. Тада-а-ам, — разводит руками Джеймс.