- Где... где немцы?! - кричал танкист, вырываясь из объятий.
Фырча приглушенными моторами, танки стояли в нетерпеливом ожидании, готовые в любую минуту сорваться с мест.
- Откуда вы?.. Где немцы-то? - кричал тот, кто первым выскочил к ним. - Да вы что, оглохли?..
- Испугались что попались!
- Я кого спрашиваю?! Какого хера молчите?
Первым опамятовался Усманов, за ним Шахов. Перебивая друг друга, они показывали туда, куда направлялась основная часть дивизии, та, что увлекла за собой и главные силы немецких танковых частей.
- Много вы видели танков-то? - в последнюю минуту спросил командир отряда.
- Тьма-тьмущая!
Танковый командир безнадежно махнул рукой, выругался ещё ядренее, подбежал к своей машине и скрылся под крышкой люка. Грозные махины, взревев, помчались туда, где шла бойня.
- Сколько же нас осталось? - начал считать лейтенант.
Пересчитав, ужаснулся, большая часть из тех, что вышли с ними, находилась теперь где-то там, в злополучной балке. Без сил опустившись на траву, он сказал:
- Что с ними?.. Удалось ли хоть кому-нибудь вырваться, остаться в живых?
- Главное мы живы…
Собрав отставших людей, рота медленно двинулась на юг. Вечером того же дня Петька увидел впереди советских солдат копавших оборонительные позиции.
- Вырвались! - пронеслось у него в голове.
Шахов ничего не говорил, но на его лице читалось:
- Неужели спаслись?
За весь дальнейший путь до города Туапсе немцы больше ни разу не побеспокоили остатки потрёпанной дивизии. Сам того не зная Петька Шелехов в точности повторил маршрут отступления своего отца с Добровольческой армией Деникина. В двадцатом году Григорий от нижнего течения Дона держал путь на Новороссийск и его младший сын через двадцать два года тоже оказался в тех местах.
Глава 8
В связи с тем, что 62-я армия РККА оказалась отрезанной с севера прорвавшимся к Волге противником она 29 августа вошла в состав Юго-Восточного фронта. Будучи ослаблена в предыдущих боях, армия находилась в очень тяжёлом состоянии. Для её усиления командованию пришлось использовать последние резервы фронта, в ущерб 64-й армии.
31 августа под давлением немцев обе армии полностью отошли на средний сталинградский обвод. Первая из них сосредоточилась на рубеже Рынок, Орловка, Новый Рогачик. 64-я армия под командованием генерала Шумилова стала на участок Новый Рогачик, Ивановка и по реке Червлённая. Она не успела, как впрочем, и соседняя, организовать оборону на новом рубеже, как противник нанёс удар по её правому флангу.
10 сентября 1942 года 62-я армия с боями отступила на окраины Сталинграда. Когда 29-я моторизованная дивизия немцев прорвалась к Волге южнее города, она оказалась изолирована от 64-й армии. В этот критический момент главной задачей для руководителей Юго-Восточного фронта Ерёменко и Хрущёва стало назначение нового командарма оказавшейся в окружении армии.
Они сами лишь недавно приступили к выполнению своих обязанностей. 13 августа, поздно вечером, было получено по Бодо распоряжение Ставки, в котором говорилось, что командующий Юго-Восточным фронтом Ерёменко Андрей Иванович назначается и командующим Сталинградским фронтом (по совместительству), а товарищ Хрущёв Никита Сергеевич назначается членом Военного совета обоих фронтов.
В связи с этим увеличился круг обязанностей и объём работы командования, поэтому товарищ Голиков был назначен заместителем командующего по Юго-Восточному фронту, а командующим 1-й гвардейской армией стал генерал-майор Москаленко. Одновременно начальником гарнизона города назначен командир 10-й дивизии полковник Сараев. Заместителем командующего по Сталинградскому фронту назначался генерал-лейтенант Гордов.
Потерпев неудачу в попытке захватить Сталинград с ходу ударами 6-й армии с запада и 4-й танковой армии с юго-запада, путём взятия его в «клещи», гитлеровское командование составило новый план концентрического удара, по которому обе наступающие группировки должны направить острия своих ударов в центр города, либо несколько севернее. При этом 6-я армия наносила удар из района малой излучины Дона, а 4-я танковая армия из района Абганерово. Датой начала решающего наступления на упорствующий город было определена вторая декада сентября.
Вечером 11 сентября сталинградский штаб командующего двух фронтов генерал-полковника Ерёменко в очередной раз подвергся сильному артиллерийскому обстрелу.
- Нужно нам перебираться на левый берег. – Осторожно сказал Ерёменко. – Как думаешь Никита Сергеевич?
- Как бы Ставка не приняла это за проявление трусости…
- Какая трусость, когда мы целый месяц под огнём в разрушенном городе просидели?
В душном бункере член Военного совета фронтов Хрущёв выглядел мрачно и односложно отвечал на вопросы без конца снующих подчинённых. Он помолчал несколько минут, а потом спросил собеседника:
- Так-то оно так, но какие аргументы мы предоставим Верховному?
- Да какие там аргументы? – вспыхнул несдержанный Ерёменко. – Снаряды немцев опять все провода на хрен порвали!
- Не горячись Андрей Иванович!
- Никакой связи с дивизиями нет…
- Скажут ведь, сбежали!
- Сидим здесь как два глухих тетерева…
Хрущёв никак не мог прикурить папиросу - зажженная спичка тут же гасла. В подземном бункере напрочь отсутствовала вентиляция.
- Даже покурить спокойно нельзя! – примирительно сказал он.
- Всё ж таки с другого берега будет лучше координировать войска. – Твёрдо произнёс Ерёменко.
- Ты командующий, тебе решать…
- Утро вечера мудренее! – зевая, пробурчал генерал. – Давай спать…
Ерёменко и Хрущёв легли отдыхать прямо в шинелях в дальнем углу тоннеля. Когда рано утром в штаб приехал писатель Симонов, оказалось, что в бункере уже никого нет - ни штабных офицеров, ни машинисток. В конце концов, он случайно наткнулись на телефониста, сматывающего провод.
- Где же командующий? – спросил удивлённый писатель.
- Штаб эвакуирован на противоположный берег Волги, – сообщил уставший телефонист.
Единственным штабом, оставшемся на западном берегу, оказался штаб 62-й армии. Следующим утром генерал-лейтенанта Чуйкова, заместителя командующего соседней армии, срочно вызвали в штаб на совместный военный совет Сталинградского и Юго-Западного фронтов.
- С каких делов меня вызывают? – недоумевал он, решив сначала завернуть к командующему.
Чуйков переправился на левый берег Волги и проехал в маленький лесок около деревни Ямы, где находился командный пункт.
- Не выдержал таки Андрей Иванович, - думал он пробираясь через неразбериху нового штаба. – Решил держаться от греха подальше…
Василий Иванович посмотрел на ручные часы, они показывали десять утра. По лесной тропинке шёл, прихрамывая задумчивый командующий. Чуйков шагнул на встречу и спокойно доложил добродушным голосом:
- Товарищ командующий, генерал-лейтенант Чуйков по вашему приказанию прибыл.
- Вижу, вижу.
Поздоровавшись, Ерёменко предложил вместе позавтракать, но тот отказался:
- Я уже перекусил у начальника штаба фронта генерала Захарова.
- Ну как знаешь…
Около часа они беседовали, прогуливаясь около командирской землянки и несколько раз останавливались, когда гитлеровские снаряды ложились чересчур близко.
- Какое положения дел в 64-й армии?
- Немец давит, но мы держимся…
- Поконкретнее доложи.
«Прощупав» беседой взгляды Чуйкова на перспективы войны и ситуации в частях, Ерёменко для себя констатировал:
- Товарищ Чуйков, далёк от какого бы то ни было пессимизма, твёрдо уверен в нашей победе над врагом, в наших преимуществах перед ним.
Он помолчал, внимательно вглядываясь в изрезанное морщинами лицо генерала.