- Что случилось? – спросил выживших Майер.
- В нашем сарае был подозрительный провод. – Ответил один из солдат, тряся гудевшей головой. - Мы его высветили, но, когда один из парней вышел за фонарём, он забыл про провод и зацепился за него ногой.
Провод соединялся с наземной миной, предназначенной для уничтожения танков, так что взрыв был направленным, в силу этого обстоятельства люди остались в живых.
- Провод в нашем сарае тоже ловушка. – Предположил перепуганный Францл.
- Эту мину нужно осторожно обезвредить.
- Нам и здесь предстоит грязная работа, - вздохнул Иоганн и закутался в обывательское одеяло. – В этом идиотском городе нигде нет покоя.
- Я бы сказал во всей этой непонятной стране… - буркнул Францл.
На следующее утро, после ночи, которая была такая холодна, что даже чай замёрз в термосах, немцы обнаружили возле казарм сарай меньшего размера, с прекрасной железной печкой в нём.
- Теперь можем погреться! – обрадовались солдаты и бодро забежали туда.
- Зажигай быстрее…
Фом моментально достал бумагу и лучину для растопки и уже собирался зажечь её, когда заметил странный металлический предмет внутри.
- А это что?
К великому изумлению и ужасу товарищей, он выудил оттуда бомбу. Ещё одна нашлась в урне для мусора. Теперь уже все подозревали бомбы за каждой кучей мусора. Францл ступал, высоко поднимая ноги, как старый петух, просто на всякий случай.
- Довольно забавное зрелище при его длинных и тонких ногах. – Засмеялся Иоганн.
- Он похож на бусла! – присоединился к веселью Фом.
- А это что такое? – с подозрением спросил виновник смеха.
- Так у нас называют аистов…
- Тогда можете ржать! – разрешил Францл и сам засмеялся.
Солдаты вскоре приспособили для жилья сохранившийся сарай и примерно через неделю сделали его вполне комфортабельным. Они ухитрились реквизировать у гражданских русских, живших в подвалах, три печки и топили их днём и ночью.
- Но ртутный столбик термометра упал ниже некуда. – Сокрушались бойцы роты. - Стояние в карауле стало пыткой.
- Независимо от того, сколько вещей на тебе надето...
Часовые выглядели как игрушечные мишки: две пары кальсон, две пары брюк, два свитера, солдатская рабочая одежда, полевая форма и толстое меховое пальто, изготовленное специально для несения караульной службы.
- Как в такой одежде можно воевать?
- Зато русским хорошо, - задумчиво сказал Майер. – В своих овчинных полушубках и валенках они чувствуют себя превосходно!
Головные уборы выдали с меховыми наушниками. Открытыми оставались только глаза и нос. Колючий ветер равнодушно проникал сквозь ткань, прикрывающую подбородок, и словно тысяча игл вонзалась в кожу. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь не отморозил нос.
- Скоро мы все тут перемёрзнем!
- Не каркай!
Караульную службу несли по два часа кряду, после чего два часа грелись. Ночью давали четыре часа отдыха.
- Чёртова система, - сказал Францл и подышал на озябшие руки, - но каково тем беднягам, кто сейчас на передовой!
- Я уже не рвусь туда. – С иронией сказал Иоганн.
- Раньше нужно было думать…
Доносился гул линии фронта, разлёгшийся недалеко к востоку. Один раз с рёвом пролетел русский самолёт, уничтожая противника всеми имеющимися у него средствами - точными и с недолётом бомбовыми ударами и пулями, вспарывающими снег.
- Куда смотрят наши зенитки?
- Он просто сошёл с ума или заблудился…
Четыре дня подряд лютовала такая сильная снежная буря, что, когда все вышли, чтобы заступить на караул, с трудом могли пробиться к постам.
- Теперь мы не сможем найти склады боеприпасов.
Разбросанные за развалинами завода, они превратились в гигантский снежный холм, очертания обрушенных стен сливались с серым небом. Францл заступал в наряд с Иоганном.
- Хитрые славяне даже погоду заставили служить себе!
- Генерал Мороз непобедим…
Он упрямо нагнул голову и буквально сжался под порывами ветра. Солдаты топтались вокруг в снегу, пытаясь согреть ноги. Иоганн крикнул Францлу:
- Давай подойдём поближе к стене, там не так дует!
- Ты думаешь, это нас спасёт?
Тот вяло пробрался к месту, с которого мог следить за складом боеприпасов. Ступни Майера постепенно стали ледяными от холода и онемели.
- Просто позор, но у нас до сих пор нет сапог на меху.
- Или русских валенок…
В тот же день ближе к вечеру зашёл полевой хирург и спросил, нет ли у кого каких-нибудь жалоб. Иоганн неохотно признался:
- У меня что-то со ступнями…
- Поедешь с нами.
В санях на лошади раненых доставили в штаб батальона. Там было полно народу, и им пришлось долго ждать очереди на осмотр.
- Что у нас больше негде принимать больных? – спросил Майер раненого в руку соседа.
- Мне вчера рассказали, - охотно откликнулся тот, - один врач устроил перевязочный пункт в огромной доменной печи на территории тракторного завода.
- Столько раненых я не видел ни разу в жизни! – согласился Иоганн.
- Тут всё же лучше чем в окопах!
- И безопаснее…
После нескольких попыток Майеру удалось снять сапоги. Когда он стянул носки, к ним прилипли большие лоскуты кожи. Пальцы ног были сплошь в волдырях, а пятки чёрные.
- Боже Всемогущий, что за вид! – раненый солдат зажал нос.
Гниющая открытая рана, но не кровоточащая.
- Приятель! - воскликнул он с брезгливым выражением лица. - Ты же гниёшь заживо!
- Я ничего не чувствую…
- Парень, ну и вонь!
- А ты не нюхай.
Дородный фельдшер осмотрел ногу Иоганна. Кусок за куском, очень осторожно, он удалил остатки кожи с отмороженных ступней.
- Кем работаешь?- спросил он Майера.
- Я поступил в армию сразу после школы, господин фельдшер, - ответил тот.
- Гм-м…
- Что это он делает, - думал Иоганн, когда тот погрузил щипцы глубоко в пятку.
- Что-нибудь чувствуешь? - спросил медбрат и почесал сломанный нос.
- Совсем немного.
- Ну, возможно, тебе все-таки повезло… - пробормотал лекарь.
Теперь Майер и в самом деле забеспокоился:
- Я не лишусь ног?
- По крайней мере, - тихо ответил ему фельдшер, - ты какое-то время не будешь участником этой проклятой мясорубки.
В смотровую заглянул ротный медик и сказал, что принесёт его ранец на следующий день.
- Один день я как-нибудь переживу…
- Ты ведь всё равно никуда не денешься до этого времени?
- Только сообщи Францлу Ульмеру о моей болезни. - Попросил его Иоганн.
- Ладно.
Глава 12
Начавшиеся в середине сентября бои непосредственно за Сталинград военные сразу назвали позиционной, или «крепостной» войной. Время для проведения крупных операций миновало, из просторов степей война перешла на изрезанные оврагами приволжские высоты с перелесками и балками.
Сталинград - крупный промышленный город, расположенный на неровной, изрытой ручьями, пересечённой местности, застроенной зданиями из железа, бетона и камня. В таких условиях километр, как военная мера длины, был заменён метром, карта генерального штаба - планом города.
За каждый дом, цех, водонапорную башню, железнодорожную насыпь, стену, подвал и, наконец, за каждую кучу развалин велась ожесточённая борьба, которая не имела себе равных даже в период первой мировой войны с её гигантским расходом боеприпасов.
Расстояние между войсками противников было предельно малым. Несмотря на массированные действия авиации и артиллерии, выйти из района ближнего боя было невозможно. Иногда случались забавные и трагические недоразумения.