— Вот так, — приговаривал он прямо туда, — Вот так, молодец.
Его голос возбуждал до чёртиков в такие моменты. Он говорил пошлости, приказывал раздвинуть ноги или открыть рот, требовал кончать — и я повиновалась. Вы тоже не смогли бы сопротивляться, Руслан как будто обладал какой–то невидимой властью, незаметно подчиняя себе и не давая даже секунды подумать.
Ласкал меня так, как никто кроме него не делал. Поглощал, рычал, когда запульсировала вокруг его пальцев вновь, начал жадно вылизывать всю меня — смазки стало больше.
— Ты не представляешь, как течёшь во время оргазма, — пробормотал, собирая языком мою влагу с пальцев, — Это так заводит, что я готов спать, зарывшись в тебя лицом.
Я покраснела, засмущалась. Он улыбнулся, забрался сверху, провёл языком по моей нижней губе — пахнет мной. Открыла рот, лизнула щёку — тихо рыкнул.
— Моя очередь, — мягко оттолкнула его, и он перекатился на спину.
Член стоял гордо, маня попробовать. Устроилась у него в ногах, вдохнула поглубже, и набросилась. Полюбила ласкать его, дразнить, доводить до исступления, водить по грани, но не успела насладиться. Хотела, чтобы кончил в рот — вкус его спермы стал самым–самым — всегда жадно глотала, пока он вздрагивал, выкрикивая моё имя; глотала всё до последней капли. Только нашла нужный ритм, рывком дёрнул меня наверх, схватил за ягодицы и насадил на себя. Начал трахать, работая бёдрами — вроде и снизу, а всё равно главный.
Я упала на его грудь, зарылась лицом в шею, обхватила его голову руками. Он держал за попу, высоко приподнимал и резко опускал вниз. Погладил руками анус — задрожала. Шумно засопел, протолкнул один палец внутрь, я задвигалась навстречу:
— Посмотри на меня.
Подняла лицо, упёрлась руками в подушку за его головой. Он прикусил мой подбородок и обхватил затылок рукой, впился губами в мои, и начал повторять языком движения своего члена и пальца.
Стонала ему в рот, порвала подушку — по номеру закружили крошечные перья. Дрожала от бешеного оргазма — везде, во рту, во влагалище, между ягодиц. Сжималась с ним внутри, конвульсивно насаживалась глубже. Глаза сами закатывались от кайфа, но пыталась держать открытыми и смотреть на него.
Секс с ним — как наркотик. Попробуешь раз — соскочить больше невозможно.
Я продолжала кончать, он последовал за мной, оторвавшись от моего рта. В глазах — похоть, огонь, зрачки расширены — тоже наркоман. Тоже вынужден увеличивать дозу с каждым разом — мало. Зажмурился, прикусил губу и замер подо мной.
Только расслабились, в дверь бунгало постучали:
— Room service. Your breakfast, mister.
Я села, всё ещё подрагивая. Накинула простынь на плечи, попыталась встать с кровати.
— Я открою, — успела вымолвить, когда он схватил за руку и нахмурился.
— Нет уж. Незачем горячих турецких парней радовать, — улыбнулся, но глаза недобро сверкнули.
Ревнивый до чёртиков.
Подскочил с кровати, подхватил пляжные шорты с пола и быстро надел. Пошатываясь пошёл к двери, забрал еду и захлопнул дверь перед любопытным носом обслуживающего номеров.
— Руслан, мы на отдыхе. Я вообще–то рассчитывала на пляже косточки погреть. В купальнике, а не парандже, — с укором сказала я, пока он разливал кофе.
— Мне не нравится эта затея, — покачал головой с улыбкой, — Вообще–то, я хотел запереть тебя в этом милом, — обвёл рукой деревянное убранство, — Домике до конца отпуска.
— Да я ходить не смогу, — рассмеялась, откинувшись на спину.
— Внесу тебя на руках в самолёт на обратном пути.
— Я же не могу приехать из Турции бледная.
— Тогда, перед отлётом, отнесу сначала в солярий.
Я фыркнула и покачала головой.
— А как же море? Мы ещё ни разу не купались.
— Пойдём ночью, когда все спят.
Не удержалась — рассмеялась.
— Ну, Русла–а–ан.
— Что, Еня? — люблю, когда он так сокращает моё имя, — Ну не могу я, — присел рядом, почесал затылок, — На тебя смотрят, а я бешусь, злюсь. Ты же красивая, заметная. Не хочу дел натворить, или тебя ранить. Вон, в самолёте молодые сосунки летели вчетвером, всю тебя глазами…
— Ты поэтому со мной в туалет пошёл во время полёта? — приподнялась на локтях, улыбка не сползала с моего лица.
Глупый. Пусть смотрят, пусть хотят. Никто, кроме него не нужен. Я даже не замечаю их взглядов.