− Током ебн…ло.
Зои болезненно сморщилась. Зачем он ругается?
Загудел двигатель, завизжали лебедки, скрипя, поехала кабина. С шипением раздвинулись двери.
Феликс глянул внутрь.
− Вниз не поедет, − предупредил он товарищей.
− И что? — Лонко вошел в кабину.
− Ничего, — следует за ним Феликс. — Лестница в небо. Led Zeppelin. Э… какой-то мохнатый год.
Набились ехать и Джок нажал «вверх». Лифт затрясло, задергало.
− Кончает, − выдал Феликс, закатывая глаза, за что схлопотал тумак под ребра от Юшенг. Набитые до мозолей костяшки болезненно впились в ребра.
− Будет не прикольно, если застрянем, − волнуется Харли и вспоминает Игру. — В брошенной шахте. Помните? В лифте ловушка была.
Влад пытался выглядеть спокойным и выдержанным. Обычные, дескать, вещи происходят. Красные уши выдают волнение.
«Нелады, у тебя с нервами, кэп,» − чуть ли не в лицо скалился Флакки.
Надрываясь железным скрипом, лифт карабкался на этаж. Замирал, завывал и дергался. Однажды резко просел, вызвав в кабине оживление.
− Я летать не умею! — Феликс, обхватив за шею Чили и Юшенг, повис на девушках. Схлопотал дружеских плюх, но не успокоился. — Не бросайте меня! Я хороший.
Бросить бы не бросили, но по рукам надавали. Чтобы не лапался. Нашел наивных малолеток.
Техника осилила пролет на последнем издыхании и остановилась.
− Конечная! Дальше самоходом! — объявил гнусавым голосом Харли.
Открыть двери пришлось повозиться. Набор Джока спас из внепланового заточения.
Посветили фонарями. Маленькое фойе. По периметру перегородки с мутными от пыли стеклами.
Столпились, решая куда идти.
За фойе, коридор расходился на три стороны. Огибавший шахту лифта, выглядел очень разоренным. Дорогу преграждали завалы ящиков и коробок. Напоминало баррикаду.
Фонарь Лонко осветил нечто похожее на торчащую вверх человеческую ногу.
− Жмур! — восхитилась Джилли, пробираясь вперед. — Глянем?
Странно, но предложение анархистки никто не поддержал.
Свет фонарей стрельнул в следующее ветвление коридора. Ровная труба. Даже подозрительно.
Последний — третий, что-то средние, между двумя предыдущими.
− Сюда, − предложил Джок, не дожидаясь решения Влада. С ним не стали спорить.
С осторожностью перешагивали через брошенные предметы. Сторонились черных дверных проемов. Если светили внутрь, то бегло. Никого? Никого. И двигались дальше. Уже преодолев большую часть пути, сгрудились в нерешительности. За дверью, видно в иллюминатор, коротко вспыхнул и тут же погас свет.
Лонко взял нож прямым хватом. Тычковый удар самый быстрый.
− На счет раз… — прошептал он.
Его слова почти не слышны, но понятны.
Харли мотает головой.
− А если изгой? Дальше идем. Тихо.
Неприемлемо. Тем более если действительно изгой.
− На счет раз…
Лонко берется за ручку. Скрежет петель слышен во всем мире.
Свет вспыхнул…
Лонко держит паузу и продолжает тянуть.
− Крак… крак… крак, − квохчут петли.
Свет гаснет…
− Подожди, пока загорится, − советует Влад.
Юш выдвигается подстраховать. Торопливо наматывает ремень на руку. Пряжка болтается кистенем. По Игре они с Лонко работали в паре. Неплохо получалось. А как по жизни? Она чувствует напряжение его мышц. Он готов. В голову лезут всякие неуместности…
Влад рывком распахнул дверь. За дверным порогом жилой кубрик. Под потолком искрила выдранная из ниши лампа. Качнет сквозняк − сомкнуться разорванные контакты. Еще раз качнет — разомкнуться.
Досада и облегчение.
Осмотрелись. Обыденно. Встроенная мебель, заброшенность, сор и затхлость. Хозяева, уходя, скрутили краны в душевой кабине и забили деревянные чопы. Экономисты.
Чили подняла папку, пролистала несколько страниц. Не бросила, а осторожно положила на стол.
− Еб…ть колотить! — воскликнул Харли, тыча своим «двуручником».
В соседней комнате, к полу, пожарной киркой пригвождена огромная… огромное…
− Вот это крыса! Крысища! Крысяра! — вопил Харли.
Останки действительно велики. Явно больше обычной. Кости и шкура грызуна истлели в прах.
− Странная какая-то, − присел Влад на корточки.
− Особенно зубы.
− Папагомис, − высказывает свое мнение Джок.
− Откуда пагам тут взяться? — недоумевает Влад, но похоже приятель прав.
− В гости пришла, − вставляет реплику Флакки.
Шуточка крайне не удачна.
− У нее и спроси. Или у того кто её приголубил этой шуткой, − присматривается Лонко, но не к убиенной жертве, а к оружию, оказавшемуся эффективным. — Стоит прихватить, − и выдрал кирку из пола.