…Утро и день у подсталкров прошли как обычно: Лас, Стан и Плющ бегали и кидали мачеты на северной окраине деревни ближе к востоку (Квильд занимался тем же самым немного западнее). Велк Зор сообщил им, что боями и загадками они займутся через несколько дней, когда наступление нового, тридцатого, года окончательно станет прошлым.
«Бои без правил – это будет жёстко, – думал Лас, пока его «ножик» раз за разом летел к цели. – Стан не упустит возможности отыграться за то, что я стою у него на пути к сердцу Ксюни. А если подключится и Квильд… ох… Непросто будет… непросто…»
Тренировка в тот день закончилась пораньше – примерно между полднем и закатом, чтобы подсталкры (да и велки-наставники тоже) не сильно отстали от других жителей в начинавшемся веселье. И вскоре Лас, Стан и Плющ, помывшиеся и переодевшиеся в праздничные красные и синие рубахи, присоединились к остальной деревне.
Между домами и даже кое-где на окраинах уже стояли вынесенные из домов столы, на которых тесно было от свежего хлеба и горшков (деревянных, конечно же) с кусками мяса мутов: варёного, жареного, с приправами – на любой вкус. Также на каждом столе находился кувшин с водой, а на двух (правда, их стерегли велки Ыйим и Айфад) – и со спиртным, чтобы всё не было всухомятку. Сталки ходили туда-сюда, брали что-нибудь со столов, болтали и увлечённо предавались радости. И это было куда менее масштабно и разгульно, чем обещало стать после наступления ночи.
Подсталкры сразу втянулись в этот шумный водоворот веселья. Подошли к столам, взяли немного еды и стали прогуливаться, – как всегда, с неизменной дружеской беседой.
– Да, давно мы так не отрывались… – сказал Стан, жуя хлеб с засунутым внутрь мясом. – Жалко, что это всего на один день…
– Не последний же раз в жизни, – возразил Плющ.
– Какая разница?! Главное, что – хорошо, – проговорил Лас, откровенно наслаждаясь обстановкой. Вдруг его блуждающий вокруг взгляд наткнулся на знакомые до боли лица. – О, смотрите, это они!
Невдалеке, в нескольких сагнях от юношей, спиной к ним стояли Ксюня и Лина.
– Вперёд, – решительно произнёс Стан, и троица направилась к сталочкам.
Ксюня вдруг обернулась, заметила приближающихся подсталкров, улыбнулась им («В основном – мне», – показалось Ласу), толкнула Лину, показала ей на них; девочки повернулись к юношам, подошли к ним – и все вместе стали прогуливаться дальше.
– Как жизнь, как настроение? – спросил Лас у сталочек, внутренне обращаясь к одной Ксюне.
– Не жалуемся, – пожала плечиками Лина и выжидательно посмотрела на Ласа. Тот отвернулся.
– Что думаете делать после заката? – поинтересовался Стан, напряжённо глядя на Ласа.
– Что получится, – сказала Ксюня, чем вызвала у Стана обаятельную и одновременно чуть страшноватую улыбку.
– Мне это нравится, – пробормотал Плющ. С помощью своего интеллекта он давно разгадал чувства каждого подсталкра и каждой из девочек, то есть понял, что по-настоящему для него там места нет, и поэтому решил ограничиваться такими осторожными намёками и замечаниями.
– Как у нас с погодой? – спросил у Плюща Стан. – Надеюсь, дождя не будет?
– За последние дни велки у меня это спрашивали раз пятьдесят, наверное, – улыбнулся тот. – Могу тебя обрадовать: сегодня закат будет таким рыжим, как ещё никогда до этого, а ночь – такой же ясной и звёздной, только чуть прохладней.
– Это нам и нужно, – оскалился Стан и как бы невзначай приобнял Ксюню за плечи. Та вздрогнула, но вырываться не стала, успокаивая себя мыслью, что у всех на виду ничего сверх этого не последует.
– Эй, Лас! – неожиданно донёсся до ушей подсталкра голос велка Зора.