- Меня настолько сильно беспокоит судьба моих ближних, - говорил дон Хуан, - что я и пальцем не пошевелю ни ради одного из них. Я просто не буду знать, что делать. И меня всегда будет грызть мысль, что своими подарками я навязываю им свою волю.
Естественно, путь воина помогает избавиться от связанных с этим проблем. Любой воин может успешно вести себя с людьми таким же образом, как это делал дон Хулиан. Но для этого сначала необходимо войти в состояние, в котором не имеет значения – нравится он людям или он им безразличен. Таким состоянием есть место без жалости.
Как-то Карлос напросился на эффективное, но очень неприятное объяснение, что значит не иметь жалости. Он был очень тронут огромным желанием дона Хуана помогать ему. И он никак не мог понять, почему тот проявлял по отношению к нему столько доброты. Было очевидным, что он вообще не нуждался в Карлосе. Он явно не был в нем заинтересован. Но на горьком жизненном опыте Карлос знал, что ничто не делается просто так. Он терялся в догадках относительно того, зачем он все же необходим дону Хуану, и это сильно его волновало.
Как-то он достаточно цинично и прямо спросил у дона Хуана, какую он имеет пользу от их знакомства, додав при этом, что сам он теряется в догадках.
- Ты все равно не поймешь, - ответил тот.
Его ответ вызвал у Карлоса раздражение. Он с вызовом сказал, что не считает себя глупцом, и дон Хуан мог хотя бы попробовать объяснить это.
- Хорошо, я скажу, но даже если ты поймешь, тебе это совсем не понравится, - сказал он с той усмешкой, которой всегда подцеплял Карлоса. – Как видишь, я пытаюсь щадить твое честолюбие.
Карлоса это зацепило, и он требовал, чтобы дон Хуан сказал, что он имеет в виду.
- Ты уверен, что желаешь услышать правду? – спросил он, зная, что Карлос никогда не скажет «нет», даже если от этого будет зависеть его жизнь.
Он начал смеяться, словно это была прекрасная шутка, и чем больше он смеялся, тем сильнее это раздражало Карлоса.
- Хорошо, я скажу, если ты так желаешь, - промолвил дон Хуан со вздохом человека, который уступает неразумной просьбе. – Во-первых, я хотел бы сказать, что все, что я делаю для тебя – это не из корысти. Ты не должен платить за это. Как ты знаешь, я был безупречен по отношению к тебе. Ты знаешь также, что эта моя безупречность не является вложением капитала. Я не прошу тебя приглядывать за мной, когда сделаюсь слабым и не смогу обходиться без посторонней помощи. Но в то же время я действительно получаю нечто бесценное от нашей с тобой связи – своеобразную награду за безупречное поведение. А получаю я именно то, что тебе, возможно, не понравится или трудно будет понять.
Он замолк и внимательно посмотрел на Карлоса.
- То расскажи об этом, дон Хуан, - воскликнул Карлос; тактика оттягивания все более раздражала его.
- Я хочу, чтобы ты имел в виду, что я говорю лишь потому, что ты настаиваешь, - обреченно сказал дон Хуан, продолжая посмеиваться.
Он снова помолчал. К этому времени Карлом уже лютовал.
- Если ты делаешь выводы обо мне из того, как я с тобой обхожусь, - сказал дон Хуан, - ты должен признать, что я был образцом терпения и постоянства. Но ты не знаешь, что для того, чтобы достичь этого, я должен был бороться за безупречность так, как никогда прежде. Для того, чтобы общаться с тобой, я должен был ежедневно сдерживаться и перебарывать себя, что было нестерпимо.
Дон Хуан был прав – сказанное им не понравилось Карлосу. Он пытался не подавать вида, напустив на себя саркастическую мину.
- Я не настолько уж и плохой, дон Хуан, - сказал Карлос. К собственному удивлению, его голос прозвучал как-то неестественно.
- О нет, естественно ты настолько плохой, - сказал тот серьезно. – Ты ограниченный, чрезмерно подозрительный, надоедливый, нетерпеливый, самовлюбленный. Кроме того, ты хмурый, тяжелый и неблагодарный. Твоя способность потакать себе бесконечна, однако хуже всего то, что у тебя чрезмерно преувеличено представление о себе, чтобы ты смог избавиться от всего этого. Я могу также сказать, что меня начинает тошнить уже от одного твоего присутствия.
Карлос хотел, было рассердиться, начать протестовать, кричать, что дон Хуан не имеет права так говорить о нем, но не мог произнести ни слова. Выражение его лица после того, как он выслушал правду, было, видимо, настолько глупым, что вызвало у дона Хуана звонкий смех. Казалось, он захлебнется от него.
- Я предупреждал, что тебе это не понравится или же ты не поймешь, - сказал он. – Мотивы действий воинов очень простые, но утонченность, с которой они действуют, должна быть непревзойденной. Воин получает редкую возможность, истинный шанс быть безупречным вопреки чувствам, которые его охватывают. Ты предоставил мне такой уникальный шанс. Действуя свободно и безупречно, я омолаживаюсь и возобновляю свое восхищение миром. Это я у тебя в долгу.