Машина Штепке своим внешним видом и габаритами вполне соответствовала его высокому положению в орде. Двигатель был больше, чем на других моторциклах; его хромированная сталь была отполирована до зеркального блеска. Руль, сверкающий хромом, был изогнут наподобие бараньих рогов. Столь могуч и широк он был, что Штепке, запрыгнувшему в седло моторцикла, пришлось вытянуть руки во всю длину, чтобы достать до рукояток, находившихся на уровне его лица. Рама моторцикла сверкала черным лаком, с обеих сторон обтекателя, тоже черного, сияли хромированной сталью черепа близнецы того, что висел у Штепке на шее. Черным был и нефтебак со сдвоенными алыми молниями по бокам. Черное кожаное сиденье было столь просторно, что оставляло место не только для Феррика, но и для его баула. Сзади у моторцикла находились сдвоенные закрылки, видом напоминавшие сложенные крылья орла. Над передним колесом нависала металлическая орлиная голова с открытым, будто в клекоте, клювом. Из клюва бил слепящий электрический свет, пронизывая пространство на несколько метров.
Стоило Феррику очутиться у Штепке за спиной, как тот завел двигатель, ударив подкованным сталью каблуком по рычагу стартера. Сквозь сиденье Феррик почувствовал восхитительную вибрацию двигателя.
Штепке обернулся. На лице у него сияла волчья ухмылка.
- Ну держись, - прохрипел он. И, обращаясь к своим, крикнул, перекрывая рев моторов: - Поехали!
Старт был ошеломляющим. Моторцикл рванулся вперед так, что Феррик еле удержался в седле. Штепке тут же дал крутой вираж, почти положив машину набок, и, развернувшись, помчался в сторону каньона, который Феррик еще столь недавно миновал, нежась в мягком кресле "Изумрудного зефира". С момента старта прошло мгновенье, а моторцикл уже развил скорость за сорок миль в час. Что за машина! Что за водитель! Какой потрясающий штурмовой отряд получился бы из этих Мстителей!
Феррик обернулся, насколько позволяла шея, и увидел, что остальные моторциклисты сплошным потоком металла несутся вслед за Штепке. На ближайшей машине за спиной водителя сидел, судорожно вцепившись в сиденье, Богель, с мертвенно-бледным лицом, с зажмуренными глазами. От ощущения бешеной скорости, от полноты жизни Феррик не выдержал и дико расхохотался. Как прекрасны эти машины в их неудержимом напоре, особенно когда вот так, бок о бок, мчатся, подобно стальному шквалу! Эх, если бы сюда еще единую униформу и порядок!
Достигнув ложбины, что отходила от дороги в сторону леса, Штепке, не задумываясь, почти не снижая скорости, свернул с бетонированного шоссе на еле заметную лесную тропу и понесся по петляющим лесным коридорам. Остальные Мстители следовали за ним, не отставая.
Это была потрясающая дикая гонка сквозь ночной лес. Феррик даже и вообразить себе не мог, что такое возможно. Штепке гнал машину, как безумный, бросая ее в мелькающие тени между деревьями, сминая кустарник. Вне всякого сомнения, Штепке сейчас руководили здоровые инстинкты и жажда штурма и натиска. Похоже, само Провидение гнало сейчас этот мотоцикл через лес. Видимо, и Штепке инстинктивно осознавал - машина, ездок и пассажир сейчас нечто иное, как колесница Судьбы, стремительно и неотвратимо несется она.
И хотя ежесекундно казалось, что в следующее мгновение моторцикл разлетится на куски, налетев на дерево или валун, либо же перевернется, угодив передним колесом в рытвину или в крупный корень, торчащий из-под земли, - Феррик все же сумел расслабиться и сполна насладиться ощущением неудержимой силы, несущей тебя, и близкой опасности. Ветер в лицо, рев мотора под седалищем - просто восхитительно!
Так что Феррик невольно почувствовал легкое сожаление, когда, после часа совершенно демонической езды, Штепке вывернул на укатанную колею, которая через несколько минут вывела к безлесной лощине между двумя поросшими деревьями холмами. Здесь, очевидно, располагалось стойбище Мстителей.
По поляне в совершенном беспорядке был разбросан десяток хижин жалких и убогих строений. Лишь некоторые из них могли похвастаться наличием худо-бедно приделанной дверцы или окна. Ясное дело, стекла для окон и двери были позаимствованы с разбитых паробусов и газомобилей. Одна из хижин заметно выделялась среди прочих.
Сразу за хижинами виднелся вход в пещеру. Ведущая туда утоптанная тропа и разбросанный у входа хлам красноречиво свидетельствовали о том, что она служила местом человеческого обитания. Общий вид лагеря указывал на крайне примитивное владение строительными навыками.
Штепке на своем ревущем моторцикле влетел прямо на середину стойбища и лихо затормозил, выставив могучую правую ногу и развернув машину поперек пути, одновременно глуша мотор. Следом за ним, точно таким же манером, притормозили и остальные Мстители.
Феррик грациозно выскочил из седла, опередив Штепке. Сам Штепке, похоже, не придал этому значения. Штепке просто слез с моторцикла, упер руки в бока и обвел горящим взором своих подчиненных. Те тоже послезали с машин и теперь стояли полукругом перед вожаком. Дрожащий, насмерть перепуганный Богель кинулся от них к Феррику, словно слуга в поисках защиты у своего господина.
- Это безумие, Феррик! - восклицал он звенящим шепотом. - Теперь эти дикари точно нас прикончат, а потом съедят! Ты только посмотри на них. Это же звери! А что за гонка - жуть! И зачем ты с ними связался? Тоже мне, нашел товарищей. Волкам они товарищи!
Феррик выразительно глянул на Богеля, и тот замолк. Теперь он стоял и молча трясся. Начисто лишен тактических способностей. Иногда молчание куда более мощное оружие, чем слова. Сейчас как раз такой случай. А Богелю не мешает развить в себе побольше выдержки.
- Ну? - грозно рявкнул Штепке. - Что стоите, как пни? Готовьте все к обряду посвящения. И пошевеливайтесь!
Черные Мстители тут же развили бурную деятельность. Несколько человек отправились в лес. Двое Мстителей нырнули в большую хижину и выкатили оттуда огромную деревянную бочку. Остальные принялись таскать из своих лачуг длинные, футов десять в длину, заостренные колы, обмотанные просмоленной ветошью. Угомонились они лишь тогда, когда посреди площадки оказалось по меньшей мере несколько десятков факелов. К этому времени из леса вернулись их товарищи, таща с собой охапки хвороста и сучьев. Не мешкая, они принялись сооружать огромный костер. Тем временем бочка была поставлена на попа, крышка сбита. Внутри плескался темный, пенящийся эль. Радостные вопли огласили воздух. Мстители обступили бочку. Деревянные кубки-рога погружались в пенящийся напиток и возвращались, полные до краев, с тем чтобы уместиться в одном могучем глотке и снова вернуться к бочке. Каждый пил, сколько влезет.
Укрепив таким образом силы, Мстители с энтузиазмом вернулись к прерванной работе. Теперь они разбирали сваленные в кучу факелы и втыкали их в землю на равном расстоянии друг от друга. Образовался огромный круг со сложенным в центре костром. Неподалеку от костра остались несколько лишних факелов.
Пока его подчиненные были заняты работой, Штепке молча стоял в стороне, горделиво взирая на происходящее. Рядом с ним стояли Феррик с Богелем. Как и подобает вожаку, Штепке держался особняком. Наконец, когда все было готово, он не спеша направился к своему моторциклу, вскочил в седло и завел мотор. Направив свою машину вперед, в середину круга, Штепке на ходу наклонился и подхватил один из лежавших на земле факелов. Затем, опять-таки на ходу, он ухитрился запалить факел от своей зажигалки. После чего, с горящим факелом в руке, Штепке стал разъезжать по кругу, поджигая один за другим остальные факелы, пока площадка не оказалась окружена огненным кольцом. Пламя металось на ветру. Искры уносились в ночное небо. Подпалив своим жупелом последний факел, Штепке направил машину прямо на костер, но в последний миг резко затормозил, развернув моторцикл вокруг правой ноги, и воткнул пылающий факел в сухие ветки. В следующий миг мотор взревел, и моторцикл бросило вперед. Но умело сложенный костер уже запылал. Ревущее пламя охватило сухие сучья в взметнулось к небу. Штепке повторил свой коронный номер на бис, на этот раз возле бочки с элем. Заглушив мотор, он соскочил с седла и сунул голову прямо в бочку. Почти с минуту голова Штепке скрывалась под слоем пены. Наконец он выпрямился, утирая губы.