— Скоро всё изменится, — пообещал я. — Я увеличу численность дружины и разберусь с остальным вопросами. Но скажи мне, Ерофей, мы справим с грядущим выбросом? У нас есть силы для этого?
— Есть, ваша светлость. С этим выбросом мы справимся, даже если придётся работать без сна.
— Вместе будем работать. Я лично возглавлю вас и тоже буду сражаться.
— Благодарю, ваша светлость. Ваш отец почти всегда находился на переднем крае, особенно в трудные времена. Он был храбрым воином.
Затем мы посетили подвал. Туда вели, как отдельный вход с улицы, так и лестница в южном крыле. Под главным зданием оказался настоящий лабиринт. Комнаты с голыми каменными стенами и давящими сводчатыми потолками напоминали то ли тюремные камеры, то ли пыточные, а коридоры петляли между ними и тянулись аж до соседних построек.
Несколько помещений были очень холодными благодаря специальным артефактам. Как объяснил Ерофей, морозильные камеры требовались для хранения туш. Вначале их складывали сюда, а когда добычи набиралось много, её отвозили на базу пятого отделения.
Время было уже обеденное, но прежде чем пойти есть, я велел проводить нас с сестрой в гараж, куда дружина перегнала несколько машин из автопарка светлейшего князя Прозоровского.
Три автомобиля занимали почти всё помещение, поэтому рабочий транспорт стоял у крыльца под открытым небом. Две машины выглядели обычными. Одна — седан представительского класса «Орион» петербургской фабрики «Богатырь» — длинное авто с узкими передними фарами, вертикальными задними и мощным четырёхлитровым двигателем. Вторая — большой матово-чёрный внедорожник «Арес» той же фирмы. А вот третий автомобиль выглядел настоящим произведением искусства.
Белый лимузин с удлинённым понтонным кузовом был стилизован под авто пятидесятых годов прошлого века. Имел характерные для того времени плавные обводы, круглые фары, широкую хромированную решётку радиатора. Множество хромированные деталей сочеталась с позолоченными украшениями. Просторный салон был отделан бежевой кожей и деревом и имел перегородку между водителем и пассажирами, а под длинным капотом поселился могучий восьмицилиндровый мотор объёмом семь литров.
Вот это авто мне сразу понравилась. Оно было не похоже на обычные стальные коробки, от которых в глазах рябило. Машину эту изготовили на заказ лет двадцать назад в известном кузовном ателье «Куракин и Ко», и стоила она целое состояние.
Память нового тела подсказывала, что аристократия любила эксклюзивные авто. Это считалось признаком состоятельности и высокого статуса. Каждый пытался сделать себе машину более необычный, запоминающийся и, конечно же, дорогой.
А после обеда мы добрались, наконец, до бухгалтерии — она тоже находилась в центральной части здания рядом с пунктом управления — и застряли здесь до самого вечера. Настя через полчаса, сославшись на усталость, отправилась в свою комнату, а мы с Ерофеем остались разбираться.
Оборот поместья сильно разнился от месяца к месяцу: то полмиллиона, то миллион, а то и два-три. Налог на добычу взымался во время продажи, и в отчёт шла чистая сумма. А вот за саму землю платить налог не требовалось, поскольку часть имения находилась в самой ОПКТЭ, а часть — в «зоне риска». На жалование дружине уходило триста с лишним тысяч, ещё больше денег тратили на специальные пули и оружейные батареи, на топливо, на магические ловушки и артефакты.
Поэтому чистая прибыль была невелика. Орлов выводил в месяц по пятьдесят-сто тысяч, и только в те месяцы, когда происходили выбросы, сумма доходила до миллиона.
Бухгалтерия велась из рук вон плохо. Ерофей жаловался, что нет свободных людей. Финансовыми вопросами занимались то Лида, то кто-то из сотников — в общем, кто был свободен в данный момент, тот и вёл таблицу. В итоге отчётность никогда не сходилась, а Орлов в это дело не лез. Его вообще не волновало, что здесь происходит.
И теперь я понял почему. Орлов со своей вотчины получал десятки миллионов каждый месяц, а с этого клочка земли, находящегося вдали от основных владений, — пятьдесят-сто тысяч. К тому же имение принадлежало не ему.
Но я придумал, как исправить ситуацию. Настя как раз ничем не занята. Какие у неё планы насчёт учёбы, было неясно, а подработка, как я понял, много времени не занимает. Значит, пусть помогает. Поэтому, получив общее представление о финансовых делах, я отправился искать сестру.