Пока я осматривал добычу, на дороге показались фары и мигалки, беззвучно плывущие во мраке. Они быстро приближались, и вскоре у крыльца остановились два новых белых внедорожника «Гамаюн» с надписью «полиция» на дверях и серый угловатый «Пежо» среднего класса.
Из внедорожников вышли шесть мужчин в тёмно-синих шинелях. На тульях фуражек блестели позолоченные кокарды, на ремнях — широкие пряжки. К нам подошёл долговязый, светловолосый полицейский с острым носом и вытянутым, словно у рыбы, тощим лицом, и представился: поручик, дворянин Савенко. Выглядел он очень молодо и держался надменно.
— Я должен обследовать место преступления и опросить свидетелей, — объявил поручик официальным тоном. — Вы должны предоставить доступ, — он посмотрел на своих подчинённых: — Сидоров, ленту и оборудование. Шевелись!
— Есть, ваше благородие, — неохотно проговорил толстяк с унтер-офицерскими погонами и полез в багажник.
Открылась дверь серого «Пежо», и из машины вышла женщина — высокая, стройная. Овал лица её был мягким и приятным, а большие, серые глаза подчёркивались длинными, подведёнными тушью ресницами. На вид — лет двадцать пять. Короткий плащ цвета мокрого асфальта облегал фигуру с идеальными формами: бюст размера третьего, осиная талия. Волосы были собраны в тугой пучок. На плече висела большая, совсем не дамская, кожаная сумка.
— Здравствуйте, господа, — проговорила девушка безразличным тоном и вытащила из внутреннего кармана пиджака удостоверение. — Ольга Долгорукова, уполномоченная пятого отделения по особым делам.
— Здравствуйте, сударыня. Святослав Прозоровский, — представился я. — Очень приятно. Не думал, что пятое отделение тоже занимается такими делами.
— Была задействована магия, а значит, я обязана присутствовать. Сказать по правде, мне самой не доставляет удовольствия ехать на ночь глядя в такую даль. Поэтому пойдёмте, не будем тратить моё и ваше время. Вначале я сама всё смотрю, а потом они, — Долгорукова кивнула на полицейских.
Красотка была явно не в духе из-за того, что в столь поздний час понадобилось ехать на границу. Я — тоже, ведь следственные мероприятия грозили затянуться на всю ночь.
— Верно, сударыня, не будем терять время, — согласился я.
К вездеходу мы отправились вшестером: я, Ерофей, поручик Савенко, уполномоченная Долгорукова и трое полицейских с мотком ограничительной жёлтой ленты, чемоданом и рюкзаком. Двое остались сторожить машины. Пока мы шли, Сокол рассказывал, что приключилось здесь полтора часа назад.
— Приехали, обстреляли нас, стали разворачиваться, а тут мы их… Точнее, Святослав Павлович магией земли шибанул. Один вездеход сразу встал, второй успел удрать. Думается мне, за нападением охотники из АСО стоят. У нас с ними ссора на днях приключилась.
— Что за ссора? — сухо поинтересовался Савенко.
— Если не вдаваться в подробности, ваше благородие, они обвинили нас в том, что мы не делали. Угрожали проблемами. А сегодня — вот, приехали и стрелять стали.
— Разберёмся. На допросе всё подробно расскажете.
Когда мы добрались до вездехода, Долгорукова извлекла из своей сумки прибор с антенной и циферблатом, напоминающий рацию, и стала что-то измерять и записывать в блокнот. Обошла вокруг вездехода, залезла на гусеницу и, заглянув в салон, тоже проводила прибором.
— Концентрация тёмного эфира выше, чем в окружающем пространстве, — сделала заключение уполномоченная. — Здесь применялся тёмный эфир?
— Вовсе нет, — возразил я. — Мой дар — магия земли. Её я и применил.
— Ваше сиятельство, — вмешался Сокол. — Приборы фиксируют близость выброса. Повышение концентрации тёмного эфира связана с этим.
Долгорукова даже не посмотрела на воеводу. Она сверлила меня взглядом, и в её красивых и безразличных глазах мелькнуло любопытство:
— Господин Прозоровский, а вы, случаем, не родственник Павла Прозоровского?
— Это мой отец, сударыня, казнённый тринадцать лет назад за якобы государственную измену. Но думаю, вы это и так знаете.
— Разумеется. Не знала только, что у Прозоровских остался наследник. Многие думают, что великий род Прозоровских канул в Лету
— Не спешите нас хоронить. Прозоровские никуда не делись. До недавнего времени поместьем управлял мой родственник Ярослав Орлов. Однако земля эта принадлежит мне, и отныне я лично буду заниматься собственным имением.