Странно я себя чувствовал, идя вдоль улицы, по которой двигались неказистые стальные коробки на колёсах. Всё это мне казалось до предела привычным и в то же время невероятно чужим, пустым, холодным. В этом мире техника преобладала над магией, которая была почти недоступна для большинства населения. И даже те, кто владел ей, в моём мире посчитались бы посредственностью.
Вдобавок Российская империя оказалась довольно холодным местом. Я запахнул плащ и поднял воротник, защищаясь от промозглого ветра. Однако память подсказывала, что здесь не всегда так. Бывают и тёплые месяцы… три-четыре в году.
Я по памяти добрался до перекрёстка, где стоял внедорожник, на котором приехали Юрьев с приятелями. К тому времени на улице окончательно стемнело. А потом нашёл и нужный ресторан. Он находился в паре кварталов от места столкновения с убийцами, но только в другой стороне. Тем не менее туда Слава не побежал. Помешали охватившая его паника и широкая дорога со светофором, преграждающая путь.
Заведение, в котором воевода назначил встречу, оказалось вовсе не рестораном, а небольшой забегаловкой, трактиром или чем-то вроде того. И пусть заведение не было престижным, но выглядело оно весьма аккуратным и чистым и гораздо более приятным, чем вид за окном.
Я окинул взглядом залу с десятком столов, за половиной из которых ужинали горожане в простых, невзрачных нарядах, а в углу сидел крупный мужик в одежде болотного цвета, которую мой мозг идентифицировал как «военная». На столе перед ним стояла чашка чая. Не знаю как, но я сразу понял, что этот человек мне и нужен.
Пройдя к столику, я уселся напротив крупного мужика:
— Здравствуй, Ерофей.
— Здравствуйте, ваша светлость, — проговорил воевода. — Заждался вас.
Ерофей, которого чаще всего звали просто Сокол (позывной был такой), вид имел диковатый. Короткая стрижка, покатый лоб, нависшие брови, жёсткая щетина на круглом лице и крупные ручищи — каждая, как две моей. Если же говорить про возраст, этот человек мне в отцы годился, точнее, моему новому телу.
В моей памяти всплыли несколько фактов про Ерофея, хотя я знал о нём очень мало. Воевода не имел знатных корней, но зато носил титул «дружинник великого рода». Это возвышало его над простолюдинами, но дворянином не делало. Добился же он своего положения благодаря верности и особой силе. Ерофей служил моей семье уже очень давно и имел четвёртый, почти самый высокий разряд в классе «витязь». Пусть магом он не был, зато обладал улучшенными физическими характеристиками и превосходными боевыми навыками.
Разумеется, мои дед и отец доверяли ему, раз не только держали на службе, но и поставили главным над всей дружиной. Казалось бы, и у меня нет поводов сомневаться в этом воине. Но я на собственной шкуре когда-то ощутил, что такое предательство верных подданных, и теперь настороженно относился даже к Ерофею.
Тем не менее воевода не был человеком с улицы, а у меня не было больше никого, на кого можно положиться. Нам неизбежно предстояло работать вместе в ближайшее время.
— Проблемы небольшие возникли, — ответил я. — Ничего серьёзного.
Сокол понимающе усмехнулся:
— Да уж, видок у вас…
Я осмотрел себя и обнаружил следы грязи на одежде, которые не заметил на улице в темноте. Выглядел я сейчас, как настоящий бродяга.
— Как я сказал, ситуация была, — проговорил я.
— Тогда предлагаю так поступить. Мои ребята снаружи в машинах сидят. Я пятёрку самых сильных бойцов взял. Можем прямо сейчас во Владимир отправиться. Или, если хотите, завтрашнего утра дождёмся. Но если у вас уже сегодня… «проблемы возникли», страшно представить, что завтра начнётся.
Глава 2
В трактире играла негромкая музыка, люди ели и переговаривались друг с другом вполголоса. Никто не обращал внимания на парня в грязном плаще и здоровенного мужика в военной форме, устроившихся за столом в углу.
— Послушай, Ерофей, не резон мне сейчас мчаться куда-то сломя голову, — сказал я. — Надо домой заскочить, собраться. Ты мне лучше по порядку всё расскажи, что происходит, что про моих родителей знаешь, и кто мне угрожает. А потом решим.
Воевода огляделся по сторонам и проговорил:
— Начну с того, ваша светлость, что ваши родители и ни в какой государственной измене не виноваты, — проговорил Ерофей. — Павел Борисович ничего дурного против императора или ещё кого из властей не замышлял. На вашу родню гнусный поклёп навели. А поводом стали исследования, которые Павел Борисович вёл в своей лаборатории. Обвинение утверждало, будто он намеревался подчинить себе войско демонов и против Его Императорского Величества бунт устроить. Единственное, чего желал Павел Борисович — убрать с лица земли аномалии вместе со всеми тёмными тварями. Это я точно знаю и поклясться готов чем угодно.