— Тоже хотите взять у меня интервью? Я не против, пожалуйста.
— Почему вы решили заняться журналистикой? Я не думал, что аристократы работают на такой работе.
— Аристократы много чем занимаются. Не все же владеют поместьями и заводами, — с улыбкой проговорила Анжелика. — Кто-то работает на государственной службе, как мой отец, например, а я вот занялась журналистикой. С детства испытывала страсть к фотографии и приключениям.
— Позвольте угадаю: отец ваш не одобряет ваше занятие.
— Вы угадали. Отец действительно не хотел, чтобы я подалась в журналистику, но мама более свободных взглядов, она поддержала мои начинания и убедила отца не давить.
— И всё же ваши родители, кажется, волнуются. Утром ведь вам кто-то из них звонил?
Анжелика закатила глаза и покачала головой:
— Нет. Это был… мой жених.
— Так вы замужем?
— Пока нет. Мы просто встречаемся.
— И как давно работаете в журнале? — я вернулся к прежней теме.
— Уже полгода, но… если честно признаться, у меня пока взяли только два материала, да и то со скрипом. Один про реставрацию городской гимназии, другой — про праздник, — в голосе девушки чувствовалась досада.
— Но вам про такое было не слишком интересно писать, верно? — догадался я.
— Как и любому журналисту, мне хочется чего-то большего… сенсационного. Поэтому я и решила сделать репортаж про выброс. Люди хотят знать, что происходит на рубеже, а для меня это шаг к известности. Да и, что уж там скрывать, заработок кое-какой.
— Только на будущее имейте в виду, что вначале необходимо получить разрешение, прежде чем заходить на чужую территорию. Иначе однажды подобные приключения плохо для вас закончатся.
— Теперь буду знать. Вообще, я пыталась, но мне отказали. Вот я и подумала, может, получится в ОПКТЭ самой пробраться…
Выстрел заставил нас насторожиться. Я тут же прильнул к окну, выискивая взглядом очередного нарушителя. Мы подъезжали к южной границе — как раз к тому месту, где Анжелика проникла на территорию. Поскольку основная масса демонов шла севернее, на стыке моего имения и имения Кулебякина, я не ожидал здесь встретить существ.
В крышу что-то ударило, образовав вмятину. Чернов дал по тормозам. Позади из пикапа донёсся крик:
— Птицы! Берегись!
— Сиди в машине! — сказал я Анжелике и выскочил на улицу.
В небе кружились несколько чёрных точек. Они то и дело пикировали на нас. Широкая фигура Косолапого стояла в полный рост в кузове, задрав ствол в небо. Десятник палил наугад. Одна из птиц врезалась в него, и он чуть не вывалился из кузова. Вторая — огромная ворона с горящими глазами — нацелилась на меня. Я встретил её ударом стального кулака. Крылатая тварь шлёпнулась на землю и затрепыхалась в предсмертных судорогах. Косолапый, опустошив магазин, выхватил саблю и стал отмахиваться ей от птиц.
Вопреки моему наказу, выскочила из машины и Анжелика и сразу же принялась щёлкать из фотоаппарата оставшихся птиц.
— Назад! Назад! — крикнул я, отбивая рукой ещё одну красноглазую ворону, спикировавшую на меня.
Анжелика взвизгнула, и за моей спиной раздался железный стук. Я обернулся. Ещё одна крылатая тварь врезалась в открытую дверь микроавтобуса, за которой спряталась девушка с фотоаппаратом. Оглушённая птица барахталась на земле. Я выхватил саблю, подскочил и вогнал клинок в пернатую тушу.
— В машину! — я грозно зыркнул на репортёршу, и та, кивнув, забралась в микроавтобус.
Последней мутировавшей вороне Косолапый отрубил крыло, и всё вокруг стало спокойно.
— Вы целы, ваше благородие? — крикнул сотник. — Чёртовы птицы вылетели прямо из леса. Едва заметил их.
— Нормально всё. Тащи птиц ко мне. Поглощу их. А потом — в кузов.
Про одержимых птиц я ещё не слышал. А ведь твари эти крайне опасны. Куда угодно могут залететь, и никакие земные ловушки их не собьют. Как объяснял мне Сокол, демоны обычно стараются держаться зон с повышенной концентрации тёмного эфира, но исключения тоже бывают.
А вот на Анжелику я был немного зол. Вылезла из машины без разрешения, отвлекла меня.
— Мы же с вами договаривали, Анжелика Леонидовна, — сказал я строго, вернувшись в микроавтобус.
— Так я же вам и не мешала, — искренне удивилась девушка. — Просто фотографировала птиц.
— Нет, вы мешали, потому что я должен был ещё и о вашей защите думать.
— О, это было вовсе ни к чему…
— Вот именно, ни к чему было вылезать из машины, когда вас не просят. Это не шутки. Да и вообще, пора бы вам уже домой. Материала у вас достаточно. А нам работать надо.