— Что с тобой? — раздался голос сестры, и я резко обернулся.
В дверном проёме, ведущем в коридор, стояла Настя в длинных шортах до колен и жёлтой футболке. На семейных ужинах сестра в таком виде не показывалась, но в мансарде ходила, как ей удобно. Распущенные русые волосы свободно падали шелковистыми локонами на спину. На шее висели массивные наушники, с которыми Настя почти не расставалась.
— Что? — переспросил я.
— Ты чего на себя в зеркало вытаращился, словно первый раз своё отражение видишь? И что с твоей одеждой? Где ты так измазался?
— Потом, — ответил я. — Всё — потом. Сейчас мне некогда. Орлов ждёт на разговор.
Я пролетел мимо изумлённой сестры и скрылся в комнате. Грязный плащ отправился на пол, как и брюки. Я снял свитер и рубашку и облачился в чистые, светлые брюки и поло с коротким рукавом, в чём я обычно ходил дома. Сразу же побежал на четвёртый этаж, где ждал меня Орлов.
Интерьер дедовского кабинета смотрелся весьма солидно благодаря деревянной отделке, большим картинам в специальных нишах и стилизованной под старину мебели с позолотой и резными узорами. Напротив двери располагался широкий письменный стол, за которым во вращающемся кожаном кресле восседал глава рода Орловых — невысокого роста семидесятипятилетний старик с седой шевелюрой, зачёсанной назад, и такой же белой эспаньолкой на землистом морщинистом лице. Тёмно-бордовый костюм-тройка, сшитый на заказ, идеально сидел на фигуре этого человека.
Мой двоюродный дед по материнской линии, светлейший князь Ярослав Александрович Орлов, был весьма уважаемым аристократом. Он владел обширными землями под Москвой, где находилась одна из ОПКТЭ, и всю жизнь занимался истреблением демонов. А сейчас он предпочитал жить либо на юге Российской империи у моря, либо в Османской империи, либо в Испании, где тоже имел богатые виллы и особняка. А поместьями управляли два его сына, на чьи плечи он скинул все заботы лет десять назад, отправившись, как он считал, на заслуженный отдых.
В памяти же Святослава старый князь почему-то отметился, как человек с дурным нравом — желчный, ворчливый, грубый с домашними. Много вспоминалось неприятных моментов, когда Орлов вёл себя жёстко и бесцеремонно, как со слугами, так и с роднёй.
— А, Святослав! Явился не запылился? Дверь закрой, — кинул мне небрежно дед, оторвав взгляд от каких-то бумаг на столе.
Я выполнил приказ и встал напротив князя на тёмно-красной, как запёкшаяся кровь, ковровой дорожке. Старик даже присесть не предложил.
— Чего так поздно? Я же сказал, как вернёшься, так сразу зайди. Или до сей поры по улицам шатался?
— Только вернулся. Дела были.
— Что за дела? Друзья небось? День рождения праздновал?
— Да, встретился с друзьями… из гимназии, — я пока не собирался рассказывать Орлову про приезд дружины.
— Ладно, это сейчас неважно. Нам надо с твоим будущим определиться. Завтра мои обязанности опекуна закончатся, а это значит, тебе придётся покинуть дом. Я лишь из-за родственных чувств вас тогда с сестрой приютил. Знал бы ты, как на меня косо смотреть начала вся наша аристократия. Но разве я мог родную кровь на погибель бросить? Орловы так не поступают.
Я молчал, заложив руки за спину и ожидая, что скажет дед. А тот свёл брови, и его голос стал более серьёзным и угрожающим:
— Послушай, Святослав, ты ведь прекрасно знаешь, что с тобой будет, когда ты выйдешь за порог моего дома. Тебя разорвут на части. Для нашей аристократии ты — сын врага империи. И есть немало тех, кто с радостью прервёт твой жизненный путь, как это случилось с некоторыми твоими родственниками, избежавшими плахи.
— Я понимаю это, — кивнул я.
— Конечно, понимаешь. Ты знаешь, что значит быть изгоем. Этого не должно было случиться, но случилось. И мы никак не повернём время вспять. Если бы я только мог отговорить твоего отца заниматься чёрными делами, с радостью сделал бы это! Но увы, тут я бессилен, — старик выдержал паузу и продолжил. — Однако я всё ещё могу спасти тебя. Под крышей моего дома ты в безопасности. Мы найдём тебе место: университет или академия. Посмотрим. Пока я за тобой присматриваю, никто и пальцем не посмеет тебя тронуть. Но за всё надо платить, так устроена жизнь. Я не могу бесплатно тебя содержать. Поэтому, если решишь остаться, твоё поместье будет и впредь находиться под моим управлением, как и вся прибыль.
Орлов предлагал крышу и покровительство в обмен на доходы поместья. Я догадывался, что так и будет. Зачем ему расставаться с прибыльным куском земли? Объекты с особыми свойствами или сокращённо ООС, которые мои дружинники таскали из аномальной области, стоили хороших денег.