Я посмотрел на руки, что немного потеряли в объеме из-за отсутствия регулярных тренировок, но для меня набрать мяса не было особой проблемой, спасибо мышечной памяти. Взгляд на секунду зацепился за россыпь коричневых точек ожогов на коже предплечья оставленных от искр. Естественно я понимал, что во время работы со сваркой логичнее использовать ту же джинсовую куртку. Однако было сложно признаться даже самому себе в том, что мне попросту нравилось ощущать покалывание от раскаленных искр.
Но безопасность кистей рук я не игнорировал и всегда использовал перчатки. Нацепив следом сварочную маску я спустился с инвалидного кресла, чтобы начать работать.
Для меня стало символичным моментом, что создание новой модели костюма я начинаю именно с того, чего у меня нет — ног. Будто через труд есть возможность лишиться слабости и снова стать целым.
Не спеша, я взял первые детали ступни, скрепил холодный металл струбцинами с электромагнитными зажимами, что с характерным щелчком вцепились в заготовки. Глубоко вдохнув, я опустил на лицо сварочную маску и мир вокруг словно погрузился в темноту. Я мог сравнить её с пустотой космического пространства. Синее пламя сварки вспыхнуло после щелчка пьезы. Тишина мастерской наполнилась шипением вырывающегося под давлением газа. Через стекло хамелеон крохотный огонек стал похожим на отдалённую звезду, энергия которой подвластна моим мыслям, ведь через защитное стекло я не видел собственных рук.
И словно подчиняясь лишь силе мысли, звезда сварки начинает полёт в пустоте, плавно опускается на металл и я вижу, как в этой микровселенной появляются очертания заготовок. Пламя жадно вгрызается в металл. Не способная выдержать столь мощного жара сталь становится податливой. В пространстве моего космоса появляются новые цвета: голубой, алый, оранжевый, белый. Искры разлетаются в стороны подобно кометам от столкновения.
Железо плавится и начинает тянуться в след за пламенем этой крохотной звезды. Оно на краткий миг оживает, будто прикосновение огня возвращает стали память о том, что когда-то она была сердцем огромной звезды. Раскаленная до бела капля железа стекает по контуру подобно тоскливой слезе, на долю секунды вспомнившей свою прошлую жизнь.
Я улыбаюсь и одновременно печалюсь, ведь мне безумно хочется сказать железу, что совсем скоро он переродиться, станет чем-то большим, нежели элемент химической реакции, когда-то осевший в центре мёртвой звезды, что извергла его в своём последнем, коллапсирующем выдохе предсмертной агонии. Но я понимаю, что в моём микромире за маской, слова не могут долететь через отделяющий нас вакуум.
Железо гневно шипит, краснеет и затухает, когда я увожу голубой огонёк в сторону, будто бы я взял его на руки из объятий матери-звезды. Сняв маску, подобно отцу улыбаюсь ещё шире будто смотрю не на идеальный шов, а гляжу на новорожденного ребёнка, у которого впереди целая жизнь.
— Не волнуйся, — тихо говорю я металлу, — теперь ты будешь свободен от давления звезды, но скоро ты вновь испытаешь, жар пламени который будет уже исходить изнутри.
Жухлая листва под ногами предательски хрустела и даже проливные дожди последних дней не смогли смягчить сбившуюся вдоль забора подушку из них. В окне каркасного дома на противоположной стороне улицы мерцала маленькая точка одинокой свечи. Свет от огонька переливался на белой синтетической занавеске, колышемой легким ветром, отчего складывалось впечатление, что оранжевые всполохи играют друг с другом в догонялки по всему окну.
Таня тщетно пыталась разглядеть, что происходит в доме, используя оптику Филина. Узкое окно не давало нужного обзора, да и дурацкий, скачущий засвет на занавеске мешал настройке монокля.
Девушка поправила тугую косу и пригибаясь к земле продолжила продвигаться ближе к большому кустарнику. В груди дробно застучало от прилива адреналина. Она с дрожью вдохнула холодный, влажный воздух с запахом прелой травы. Вытащив с пояса рогатку одной рукой, второй она нащупала мелкий камешек. Прицелившись в белый деревянный забор, Таня выпустила снаряд.
Громкий стук заставил подорваться с места сидевшего возле двери мужика. Он поднялся во весь рост и стал осматриваться по сторонам в поисках источника звука. Очередной стук раздался в сорока метрах от дома. На этот раз девушка запихнула в рогатку мелкую щебенку, отчего звук стал отличаться.
В оптику Таня увидела, как мужчина возле двери решил проверить, что случилось и пройдя по серой, бетонной плитке, вышел из-за забора и направился вправо. Девушка на всякий случай запустила еще один снаряд на сотню метров вперед, чтобы подстегнуть его интерес.