Тара кивнула Дмитрию, холодная и собранная. Взгляд на Аманду говорил яснее слов: Игра окончена. Работай.
Развернулась, магниты сапог лязгнули о пол, и вышла из нексуса, оставив шлейф ярости и стальной решимости.
Дверь с шипением захлопнулась. В багровом полумраке остались Дмитрий, Аманда и гудящие системы. И тикающие...
Тридцать шесть часов... До точки невозврата.
Глухой стук собственного сердца Дмитрия отбивал секунды в такт мерному постукиванию гидравлики где-то в глубинах «Дитя Грома». Каждый удар – шаг к пропасти. Вдох Аманды – шипящий выдох в тишине – напоминал о цене промедления. Багрянец карты пульсировал слабее, уступая давящей тяжести времени и стали.
Аманда не шевелилась. Застыла в кресле, вцепившись в пустой стакан. Глаза остекленели, устремлённые в пустоту багровых теней. Циничная маска треснула окончательно, обнажив голое напряжение. Пальцы белели на хрустале. Даже её вечный сарказм утонул в звенящей тишине, раздавленной весом тридцати шести часов.
Дмитрий медленно провёл рукой по интерфейсу. Карта империи Дравари погасла, оставив командный нексус в полумраке, разорванном лишь аварийными кроваво-красными полосками света по швам переборок. Тиканье невидимого часового механизма вибрировало в костях.
— Харон, — голос молодого человека резанул тишину, ровный, но неумолимый, как скольжение клинка из ножен. — Ваш ход. Корабль. Экипаж. Готовность к прыжку. Через двенадцать часов – план штурма. Через тридцать шесть – точка невозврата. Не опоздать.
Он не ждал ответа. Развернулся, магниты сапог лязгнули о решётчатый пол, и поплыл к выходу. Тень тяжело легла на его фигуру, сливаясь с мраком.
За спиной Аманда вздрогнула, словно очнувшись. Швырнула стакан в угол. Хрусталь взвыл, разбиваясь о броню в ливень сине-фиолетовых осколков.
— Чёрт побери! — рык сорвался с губ, грубый, лишённый прежней бравады, полный голой ярости и страха. — Тридцать шесть... Долги... Ржавое корыто...
Она схватилась за волосы, сжав кулаки до хруста. Задыхалась. Багряный свет скользил по её сгорбленной спине, подчёркивая дрожь в плечах. Шипение её дыхания смешалось с гулом систем и тихим, неумолимым тиканьем времени, отмеряющего секунды до ада.
Дверь в коридор с шипением захлопнулась за Дмитрием. В багровом полумраке остались Аманда, гудящие системы, осколки разбитого стакана... И тикающие... Тридцать шесть часов... До точки невозврата.
Глухой стук её собственного сердца теперь вторил ударам Дмитрия где-то за переборкой. Постукивание гидравлики ускорилось, словно насмехаясь. Багрянец пульсировал в такт, окрашивая страх в цвет засохшей крови. Каждый вдох обжигал лёгкие едкой смесью озона, смазки и торфяной горечи украденного «Болта». Время текло свинцом. Пропасть зияла в тридцати шести часах.
Глава 7. "Временщик на Троне из Шелка".
Воздух прохладный. Пахнет озоном, дорогим терранским каффом (аналог кофе) и едва уловимым – каменной пылью. Главный хозяин здесь – огромный чёрный стол. Голопроекторы пляшут над ним. Звёздная карта сектора, где тюрьма «Карнак» пульсирует алым ядром. Стены – матовый металл и экопанели из натурального дерева. Где-то тихонько булькает фонтанчик. За панорамным стеклом – захваченный дредноут «Железная Решимость», трофей, оплаченный жизнью Вориана. Прожектора высвечивают его потрёпаный корпус.
Дмитрий Харканс за столом. Пальцы порхают по сенсорной поверхности. Голодокументы всплывают-исчезают. Каждая подпись – звонкий щёлк и мимолётный призрак герба Дома: компас, пронзённый молнией. Рядом дымится чашка крепкого каффа.
Сержант Кейл находился рядом, стоя по стойке. Ноги чуть расставлены, руки за спиной. Взгляд сканирует пространство, непроницаемый. Броня «Вороновая Сталь» – безупречна, но на бронепластинах – свежие царапины от встречи с Дравари. Лицо – гранитная маска. Но во взгляде – ожидание. Как у старого пса перед охотой.
Тишину разрывают только гул проекторов и щёлк-щёлк сенсорной панели. Когда Дмитрий шлёпает подпись под пакетом «Операция «Карнак». Силы вторжения: Коммандер Т. Бейли, капитан А. Харон», сержант включается. Голос низкий, ровный, без рывков: — Лорд-командующий. Уточнить задачу.
Дмитрий не отрываясь, дописывает росчерк. Компас мелькнул и рассыпался, — Валяй, сержант.
— Меня приставляют советником к заму Бейли, — Микро-пауза. — Тактический присмотр? Или… игра втёмную?
Дмитрий оторвался от голограмм. Повернул усталое, но собранное лицо. В глазах – холодная нарезка, — Ты умеешь разговаривать, Кейл. Слушать. Чуять, что им надо. И… подсовывать варианты, — Юноша откинулся в кресле.