— Я здесь только год. Наверное, кто-нибудь их знает. Зайдете?
Кирстен шагнула в душный коридор. Он вел в общую комнату в дальнем конце здания, где раньше располагалась ресторанная кухня. Сквозь открытую заднюю дверь виднелось кукурузное поле — дюжина ярдов зеленых стеблей, после которых начиналась стена леса. В кресле у двери вязала пожилая женщина, местная акушерка.
— Мария? — позвала Кирстен.
Свет из двери так падал на Марию, что было невозможно разглядеть выражение ее лица.
— Ты из «Симфонии», — произнесла она. — Я тебя помню.
— Я ищу Чарли и Джереми.
— Мне жаль, они покинули город.
— Покинули? Почему? Куда они ушли?
Акушерка глянула на женщину, впустившую Кирстен в дом. Та опустила глаза. Обе молчали.
— Давно они отбыли?
— Чуть больше года назад.
— Она родила?
— Девочку, Аннабель. Здоровенькую.
— И больше вы мне ничего не скажете?
В голове Кирстен возникла приятная картина, как она держит нож у горла акушерки.
— Алисса, — обратилась Мария ко второй женщине, — милая, ты так бледна. Может, приляжешь?
Алисса скрылась за занавешенной дверью. Акушерка быстро встала.
— Твоя подруга отвергла знаки внимания пророка, — прошептала она на ухо Кирстен. — Им пришлось покинуть город. Хватит задавать вопросы, вели своим людям как можно скорее уезжать.
Затем акушерка вернулась к вязанию.
— Спасибо, что заглянула, — произнесла она громко, чтобы было слышно в соседней комнате. — «Симфония» сегодня выступает?
— Будет «Сон в летнюю ночь». В сопровождении оркестра.
Кирстен едва справлялась с голосом. Ей даже не приходило в голову, что, когда спустя два года труппа вернется в Сент-Дебору, Чарли и Джереми уже здесь не будет.
— Город кажется другим, — сказала она.
— О, — радостно отозвалась акушерка, — это точно! Он совсем другой.
Кирстен шагнула за порог. Дверь закрылась. Девочка, которую Кирстен заметила ранее, проследила за ней и теперь стояла на другой стороне улицы. Кирстен кивнула, и девочка ответила тем же. Серьезный, неряшливый ребенок, за которым явно никто не следит — волосы спутаны, воротник футболки порван. Кирстен хотела было подозвать девочку и спросить, не знает ли она, куда отправились Чарли с Джереми, но в ее взгляде было нечто пугающее. Кто-то приказал ей следить?.. Кирстен пошла дальше по дороге, притворяясь, что ее интересует лишь прогулка — свет закатного солнца, полевые цветы, скользящие в порывах ветерка стрекозы. Оглядываясь через плечо, Кирстен видела, как девочка упорно держится позади.
Два года назад они шли по этой дороге с Чарли, пытаясь оттянуть неизбежный момент расставания. «Два года пролетят быстро», — сказала Чарли. Так и произошло, если задуматься. Дорога к Кинкардину, потом обратно вдоль побережья и вниз по течению реки Сент-Клэр, зима в одном из рыбацких городков. «Гамлет» и «Лир» в мэрии, которая раньше была спортзалом старшей школы. Болезнь, охватившая «Симфонию» весной, высокая температура и рвота. Выздоровели все, кроме третьего гитариста — теперь он в могиле у обочины за чертой Нью-Феникса… и снова в путь. И я всегда думала о тебе, Чарли.
Кто-то шел ей навстречу. Солнце светило сквозь верхушки деревьев, покрывая дорогу тенями, поэтому Кирстен не сразу узнала Дитера.
— Нам пора возвращаться, — произнесла она.
— Сперва я должен тебе кое-что показать. Обязательно.
Судя по тону, Дитера что-то тревожило. По пути Кирстен передала ему слова акушерки. Дитер нахмурился.
— Так и сказала — покинули город? Ты уверена?
— Конечно. А что?
На северной окраине когда-то начинали строить новое здание — фундамент залили как раз перед вспышкой грузинского гриппа. Осталась бетонная площадка с металлическими штырями, поросшая лозой. Дитер сошел с дороги и повел Кирстен по тропинке, уходящей за стройку.
Кладбища есть в каждом городе, и Сент-Дебора не исключение, хотя могил здесь стало куда больше с тех пор, как два года назад сюда забрели Кирстен и Чарли. Между заброшенным фундаментом и лесом располагались аккуратные ряды из, наверное, трехсот надгробий. На зеленой траве выделялись новые, свежепокрашенные белым, и Кирстен разглядела имена еще издалека.
— Нет, — выдохнула она, — о нет, пожалуйста…
— Там не они, — сказал Дитер. — Я должен тебе показать, но их там нет.
Три надгробия в тени, ровные черные буквы: Чарли Гаррисон, Джереми Лен, Аннабель (младенец). И дата одна и та же: 20 июля, 19 год.
— Их там нет, — повторил Дитер. — Посмотри на землю. Под надгробиями никто не похоронен.