— Конечно, того самого парня, — говорю я, увеличивая улыбку. — Я не одна из «тех» девушек.
Они обе смеются, соглашаясь.
— Имеет смысл, — говорит Мей. — Я не могу сказать, что не чувствую то же самое.
— Скажи, сестрёнка, — говорит Инга. — Разве они не офигительно милы?
— О боже мой, ты слышала, что Илладон сделал вчера? — спрашивает Мей, отпуская мою руку.
Когда их внимание переключается на обсуждение последних приключений Илладона, вторую по популярности тему вежливого разговора, я пользуюсь шансом ускользнуть.
Осматривая столовую, собираясь убрать поднос, я замечаю, что что-то не так, на краю моих мыслей что-то щекочет. Что-то, чего я не могу понять. Что это такое? По коже пробегает покалывание, нервные окончания оживают, пока я пытаюсь понять, что меня беспокоит.
Гершом.
В столовой нет ни одного члена его «лагеря». По крайней мере, Энид и Джейкоб должны уже быть здесь. Они должны помогать Берту с едой. Что-то определенно не так.
Что он сейчас делает? Или ловко не делает, что больше в его стиле. Всегда виноват кто-то другой. Всегда найдётся оправдание, причина, по которой это был кто-то другой, а не он.
Ставя поднос на стопку, я смотрю через окно на подготовительную комнату. Берт собирает импровизированную посуду. Ну, мы называем их посудой, подносами, но это уже слишком громко для них. На самом деле это куски металла, извлеченные либо из обломков нашего корабля, либо из разрушенных частей самого города. Некоторые из наиболее умелых выживших занялись ремеслом, и это здорово. Растираем металлолом в формы, формируем из него импровизированные подносы, миски, чашки — основные вещи, которые нам нужны. Конечно, все они грубо обработаны, и у многих из них довольно острые края.
И всё же, это куда лучше, чем ничего.
Те инструменты, которые у нас есть, перестали работать. Все они требуют энергии. Небольшая часть энергии, которой располагает город, уходит на поддержание работы купола, поскольку он защищает от бродячих монстров, а также снижает жар от солнца.
Все согласны с тем, что купол является главным приоритетом. Даже Гершом не спорит.
— Берт, — шепчу я, привлекая его внимание.
— Что? — спрашивает он слишком громко.
Выразив своё раздражение, он пожимает плечами и подходит ближе, чтобы мы могли поговорить, не будучи услышанными.
— Что? — спрашивает он снова, на этот раз тихим голосом.
— Где Энид и Джейкоб?
— Откуда мне знать?
— Ты их босс, вот откуда, — огрызаюсь я. — Ты знаешь, почему я должна знать.
Его хмурое выражение усиливается, но он не выразил никаких мыслей, промелькнувших у него в глазах.
— Конечно.
— Как часто они так делают?
— Как часто восходит солнце? — он отвечает. — Они так же надежны, как проливной дождь на Тайссе.
— Это Гершом?
— Кто ещё это мог быть? Люди, это королевский инструмент, — говорит он. — Он как чертов Ференги, всегда ищет чистую прибыль.
— Кто?
— Серьёзно? — Он выгибает бровь.
— Что? — спрашиваю у него.
— Звездный путь, — говорит он. — Ну давай же!
— Эй, я девушка «Звездных войн», — отвечаю я. — Никогда не смотри тот грязный плагиат.
— Ну, во-первых, «Звездный путь» был первым, спасибо большое. Во-вторых, ох, неважно, — говорит он, качая головой. — По выражению твоего лица видно, что ты безнадёжна.
— Конечно, конечно, способ пропагандировать снобизмом компьютерщиков, — ухмыляюсь я.
— Подумай о торговой федерации, — вздыхает он.
— А, значит, у тебя есть вкус, — я улыбаюсь шире, наслаждаясь поддразниванием Берта.
— Конечно, конечно, — говорит он. — Я человек широких и экзотических вкусов.
Закатив глаза, я поворачиваюсь и снова осматриваю зал. Тех, кого я видела, не вызывают сомнений. Ни один человек из «лагеря» Гершома сегодня утром не заявился. Волосы на моей шее встали дыбом. Это плохо, и Розалинда ожидает, что я буду в курсе именно такого поворота событий.
— Спасибо, Берт.
— За что? — он спрашивает.
— За то, что ты есть, — говорю я, улыбаюсь ему через плечо и ухожу.
Его щёки краснеют, а глаза блестят. Иногда в моей работе есть хорошие стороны.
Я подслушиваю разговоры, выходя из столовой. Ненавязчиво, я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что я делаю то, чем занимаюсь. Для меня это лучший способ собрать информацию. В обычном разговоре со своими друзьями люди раскрывают больше, чем они когда-либо выдали бы при самом напряженном допросе. Ещё одно учение Розалинды. Мне скоро предстоит с ней встретиться, но у нас нет часов, и я определенно не умею определять время по двум солнцам в небе. Это скорее интуитивное ощущение, когда мне нужно куда-то пойти.