Настала очередь чернокожего пришельца озадаченно оглядываться на полицейских.
- Этого не может быть! Махатма Ачария достойнейший из людей, которых я знаю! Он очень помогает мне.
- Они могут быть под чьим-то воздействием! - хрипло прокомментировал, подливая масла в огонь Фрост, будто ни к кому не обращаясь, но достаточно громко. - Я не знаю, в чем меня обвиняют...
Последняя фраза, пожалуй, была даже лишней, поскольку Морозильник уже откровенно напряг голосовые связки, чтобы быть услышанным всеми. И, оттого, голос его непозволительно дрогнул, выдавая неуверенность.
Взор слепца тут же зафиксировался на нем и Яга впервые ощутила ток силы, исходящий от этого человека.
- Я вижу, - сказал Ачария, вовсе не то, чего от него можно было ожидать в такой ситуации. - На твоей душе темное пятно вины.
Фрост попятился.
- Пожалуй...
И оказался прерван еще одним, новым действующим лицом. Женщиной в одежде монахини, выступившей из темноты холла под жгучее солнце Аризоны.
- Пожалуй, они правы, Хариндер! Полиция права. Если вина есть, то с ней должны разобраться власти. Возможно мы все в чем-то ошиблись и совершили плохие поступки? Нужно попробовать разобраться в этом, - мягко проговорила она. - Сверхсилы и насилие не решение проблем, ты сам не устаешь повторять это!
- Ты права, - что бы не планировал делать Кавендиш, сейчас он, видимо, прислушался к сказанному и выбрал мирную стратегию. - И ты тоже, мой бедный ученик! Но, если я попаду в полицию, то не смогу помочь тебе и твоей семье... Если остальные могут ждать, то твое дело не терпит отлагательств.
Кара в этот миг перестала улавливать суть происходящего. И, судя по хмыканью со стороны Трикса, не она одна...
- Не нравится мне все это, - дополнительно оценил бывший бандит, подтверждая возникшее ощущение недосказанности.
Яга пожала плечами. Что тут добавить? Тут скорее действие нужно. А возможности действовать как-то не находилось.
- Я постараюсь потерпеть еще какое-то время, - склонил голову Броненосец. - С тех пор, как вы забрали часть ее, мне стало проще справляться. Она приходит реже, хотя, порой, ее крик, по прежнему, невыносим.
- Как сейчас? - с понимающей легкой улыбкой уточнил Ачария. - Я же вижу, как она опутывает твое сердце своим плющом.
- Да, Махатма. Сегодня, отчего-то, это особенно ярко. Но я справлюсь.
- Не стоит, мальчик мой. Я готов сдаться властям, в чем бы меня ни обвиняли! Вы все и все говорите верно.
Но, перед этим, я в состоянии помочь тебе и сделать даже больше! Раз уж ты готов потерпеть... А, потом, мы выясним, что за разногласия преследуют нас и власти штата, как положено последователям внутреннего покоя.
С этими словами Кавендиш поднял руку и положил ладонь на грудь приблизившегося здоровяка! А, секунду спустя, ее охватило полупрозрачное сиреневое сияние! Кара напряглась, как и, пожалуй, все присутствующие на площади представители закона. Однако, Броненосец выставил в их сторону открытую ладонь и бросил на шерифа взгляд, почти умоляющий.
- Он не причинит мне вреда! Прошу вас, это просто помощь! Которую он мне давно оказывает!
- Никому ничего не предпринимать! - решил шериф, сразу обозначив свою позицию для окружающих.
- Угу, не причинит... Или мы наблюдаем контроль сознания, - буркнул Савелий, явно готовый ко всему. Да и Яга уже, потихоньку, выпускала пепельные щупальца, стараясь направлять их нити там, где тени от предметов делали туман недоступным прямым солнечным лучам. Ничего хорошего от происходящего они не ждали оба.
Тем не менее, вмешиваться в непонятный блудняк было бы откровенной глупостью! Особенно с запрещающим приказом от официальных властей и не имея надежной уверенности в конечном итоге такой авантюры!
А Кара, например, помня, на что способен чернокожий здоровяк в боевой форме, подобной уверенности не испытывала вовсе! Оставалось лишь ждать, как все разрешиться и, быть может, когда появится окно для активных действий.
Первоначальный итог происходящего, как ни странно, показал, что подход этот абсолютно верен! Похоже, все участники событий были вполне искренни в собственных утверждениях. По крайней мере, Броненосец и Кавендиш.
Фиолетовое сияние сменилось трепещущим, будто крылья бабочки, изумрудным и золотым пламенем, в языках которого Каре на секунду почудились живые черты. А, затем, вся иллюминация исчезла и Броненосец шумно выдохнул, буквально обмякая и наглядно показывая, как он, до того момента, был напряжен.