Алекс, предугадывая возможные вопросы о его внезапном всплеске силы, поспешил ответить, придерживаясь своей легенды: «Честно говоря, капитан, я плохо помню все происходящее, после того, как все отключились. Помню только вспышку ярости… адреналин… и потом темнота. Очнулся уже здесь». Он посмотрел на капитана. «Но… этот инцидент… он вызовет много вопросов. Давайте сделаем так: скажем, что это вы нанесли весь основной урон, ослабили босса до предела, а я лишь… случайно оказался в нужном месте и добил его, пока он был уязвим?»
«Нет, Волков», – твердо возразил Суриков. – «Я не посмею присваивать себе чужие заслуги. Ты сделал невозможное. Ты заслужил это признание».
«Но, капитан, – настаивал Алекс, – этот инцидент привлечет слишком много внимания, которое мне совершенно не нужно. На меня и так косятся в академии из-за фамилии и членства в гильдии, хотя я только на 4 курсе. Если станет известно, что А-ранг в одиночку победил S+ рангового босса… это вызовет еще больше внимания… Я пока не готов к такому».
Суриков нахмурился, обдумывая его слова. Он понимал опасения Алекса. Мир Охотников был полон зависти и интриг, особенно когда дело касалось таких громких фамилий, как Волковы, и таких аномальных скачков в силе. Лишнее внимание действительно могло навредить молодому агенту.
«Хорошо, Волков, – наконец кивнул он. – Я понимаю. Значит, сделаем так, как ты сказал. Официальный отчет будет скорректирован: основная битва велась всем отрядом, босс был тяжело ранен совместными усилиями, а тебе удалось нанести финальный удар в момент его уязвимости. Это будет звучать правдоподобно и объяснит и наши потери, и твое состояние. Но, – он посмотрел на Алекса серьезно, – за мной останется должок, Волков. Большой должок».
Алекс кивнул с облегчением. «Спасибо, капитан».
Возникла неловкая пауза.
«А остальные? Как они?» – спросил Алекс.
Лицо Сурикова помрачнело. «Кристина… ей не повезло. Руку спасти не удалось. Сейчас она в реабилитационном блоке, проходит интенсивную терапию и психологическую поддержку. Не знаю, сможет ли она вернуться в строй…» Он тяжело вздохнул. Потерять такого целителя было ударом для отряда.
«Виктор Боель уже на ногах, – продолжил он чуть бодрее. – Контузия прошла, ребра срастаются. Он пока занимается всей бумажной волокитой по рейду за меня, пока я тут прохлаждаюсь, – в голосе капитана проскользнуло раздражение на собственную беспомощность. – Демид тоже недавно пришел в себя, теневое ранение оказалось не таким глубоким, как мы боялись. Его уже должны были выписать сегодня-завтра».
Он снова помрачнел. «А вот Ольга, Максим и… Василиса… они до сих пор без сознания. Те миазмы, которыми их накрыло во время боя с Валериусом… оказались какой-то формой ментального яда или проклятия. Целители почти вывели его, говорят, прямой угрозы жизни нет, и они должны очнуться со дня на день. Но пока…» Он не договорил.
«Ясно», – тихо сказал он.
«Ладно, Волков, иди отдыхай, – сказал Суриков. – Тебе тоже нужно восстанавливаться. И… еще раз спасибо».
Алекс кивнул и вышел из палаты капитана. Новости были смешанными. Победа досталась дорогой ценой. Потеря руки Кристиной, тяжелое состояние Ольги, Максима и Василисы… Но они выжили. Еще и Хаос обещал ответы. Но когда и какой ценой? Он вернулся в свою палату, погруженный в эти мысли. Впереди было долгое восстановление и еще больше вопросов.