Иногда к ним на полигон заглядывал Дмитрий. Он сочувственно выслушивал их рассказы о проблемах в классе "Б", делился новостями из класса "А" (где тоже хватало своих интриг и борьбы за место под солнцем) и из "Львиной Гривы". Он не предлагал прямого вмешательства – его положение в студсовете было шатким, а статус стажера в гильдии не давал большого веса, – но его поддержка и советы были важны для Алекса. Их партнерство, начавшееся в тени, продолжало развиваться.
Так проходили первые недели четвертого курса. Напряженно, конфликтно, но Алекс чувствовал, что он на правильном пути. Он становился сильнее, его навыки росли, рядом были те, на кого он мог положиться. Но он также понимал, что это затишье перед бурей. Враждебность одноклассников, давление академии, требования гильдии, тайны Хаоса и его собственного прошлого – все это создавало гремучую смесь, которая рано или поздно должна была взорваться. Четвертый курс обещал быть долгим и очень, очень сложным.
Глава 3 Утверждение Силы
Недели четвертого курса тянулись монотонно и напряженно. Класс 4-Б жил своей обособленной жизнью, но напряжение внутри него ощущалось почти физически. Оно исходило в основном от "старой гвардии" – студентов, учившихся в классе "Б" с самого начала или переведенных из "А" за проступки. Они считали себя элитой, почти добравшейся до вершины, и появление двух бывших "Д-шников", Алекса и Насти, воспринимали как оскорбление, как понижение престижа их класса. Пусть Волков и показал А-ранг, а Петрова всегда была сильна – для "старичков" они все равно оставались выходцами из "отстойника". Лёня Смирнов, хоть и перешел из класса 3-Б, а не из "Д", и обладал стабильным B-рангом, также попал под раздачу – его тесная дружба с Алексом и Настей делала его "соучастником" в глазах недоброжелателей, к тому же он был одним из самых слабых по рангу в этом классе, где собрались в основном B+ и А-ранги. Открытая враждебность первого дня сменилась тактикой пассивной агрессии и социального игнорирования, направленной в первую очередь на Алекса и Настю, но рикошетом задевавшей и Лёню.
На лекциях троица сидела вместе на задних партах. Настя часто демонстративно скучала или бросала едкие комментарии шепотом, которые, однако, слышали все вокруг благодаря ее А-ранговой ауре, вызывая раздраженные взгляды. Алекс слушал внимательно, иногда задавал точные вопросы по существу, чем сбивал с толку преподавателей, не ожидавших такого от "бывшего Д-шника". Лёня усердно конспектировал, стараясь быть незаметным.
Групповые задания превратились в фарс. Их троицу почти никогда не выбирали в команды, и им приходилось либо работать втроем над задачами, рассчитанными на четверых-пятерых, либо получать отдельные, упрощенные задания от преподавателей, что лишь подчеркивало их изоляцию. "Случайные" толчки в коридоре, "пролитый" сок в столовой, "потерянные" конспекты Лёни – мелкие пакости стали рутиной. Алекс вмешивался редко, лишь когда задевали Лёню, но его холодный взгляд и мгновенно сгущающаяся аура А-ранга действовали безотказно – прямых столкновений "старички" теперь избегали, но за спиной шептались еще злее.
Эта напряженная рутина была нарушена на практическом занятии по боевым формациям и спаррингам. Инструктор, тот самый суровый бывший командир, решил провести серию парных боев для оценки индивидуального мастерства и способности действовать под давлением. Пары формировались по жребию, но с учетом ранга, чтобы избежать заведомо неравных боев.