— Ты это тоже видишь?
— Да и судя по тому, что он идёт в строю, у нас появился неожиданный союзник… По крайней мере, я на это надеюсь. Нам и тварей фрагментума хватит, ещё не хватало против железяк воевать… У нас и собственных автоматонов-то особо не осталось…
— К слову, это бы объяснило, почему монстры сюда не добрались.
— Думаешь, его заслуга?
— А есть другие варианты?
В общем, несмотря на то, что отряд с восточных врат вернулся весьма поредевшим и с огромным количеством раненых, стражей обрадовала эта новость. Не меньший восторг вызвал тот факт, что Сварог сражается на их стороне и именно благодаря ему спуск проходит в спокойном режиме.
— Хранительница! — к Броне подбежал один из солдат, когда девушка занималась осмотром и заслушивала доклады. — Платформа почти вернулась, офицеры настаивают на том, чтобы вы вместе с медперсоналом и ранеными отправились вне очереди. Пелагею Сергеевну и… — мужчина покосился на Зеле, бабочка, к слову, ему ответила молчаливым, но острым взглядом. — И… и гражданских это тоже касается.
— Я останусь, мне нужно… — начала Рэнд, но внезапно воздух разорвал громкий яростный бас лейтенанта Брана.
— ДАЖЕ НЕ ОБСУЖДАЕТСЯ! — бородач подошёл ближе, громко топая сапогами и бряцая доспехами. — Мы согласились оставить вас на стене и чуть не потеряли, причём дважды! Можете меня разжаловать, лишить звания и вообще отстранить от службы, уважаемая верховная Хранительница, но клянусь Эоном, если вы сейчас не сядите в следующий вагон, я свяжу вас и отправлю туда насильно. Вас, Пелагея Сергеевна, и… — Бран покосился на Зеле, Зеле в ответ сморщила лицо в яростную куриную жопу. — И… и гражданских это тоже касается! Так-то!
Броня даже на секунду растерялась от такого напора, но достаточно быстро взяла себя в руки.
— Я понимаю ваше беспокойство, лейтенант Бран, но…
Внезапно все стражи, кто был рядом, встали со своих мест и заняли позицию позади лейтенанта, намекая на то, что поддержат его, если дело дойдёт до верёвок и узлов.
— Как видите, — ухмыльнулся бородач. — Ни я один так считаю. Так что попрошу приготовиться, через пять минут вы отправляетесь в Подземье, госпожа верховная Хранительница.
Броня скрестила руки и прошлась строгим взглядом по стражам, однако это не помогло, никто не отступил. Пришлось соглашаться.
— Хорошо, — вздохнула она. — Мы отправимся следующими.
Зеле недовольно фыркнула, стоит отметить, что фыркать как по-другому она просто не умела, и взглянула в сторону Джона, который о чём-то беседовал со Сварогом. По каким-то неведомым ей причинам, уходить без этого наглеца, подонка, негодяя и вообще фу-фу-фу какого противного человека, ей очень не хотелось. Но как быть? Надо как-то об этом сообщить.
Бабочка аж губу закусила от столь сложных вычислительных процессов. И тут её взгляд упал на Пелагею Сергеевну. Судя по лицу полторашки, размышляла она приблизительно о том же, а значит, у Зеле появилась уникальная возможность выехать за чужой счёт и чужими руками.
— Скажи ему. — тихо буркнула Зеле, глядя куда-то в сторону.
Пела даже не сразу поняла, что обращаются именно к ней.
— Что? — полторашка в тюремной робе с прищуром взглянула на бабочку. Очки были разбиты, а потому она вновь стала похожа на игрушечного гопника.
— Скажи ему, чтобы шёл с нами. — повторила Зеле.
— А почему ты сама ему об этом не скажешь?
— А почему я должна ему об этом говорить?
— А почему бы и нет?
Зеле на секунду зависла, аргументов нормальных не было, пришлось пользоваться тем, что есть.
— Потому что он нёс тебя на руках. Да. Вот по этому иди и скажи ему. Это твоя обязанность. Любишь на саночках кататься, люби и… в общем, ты поняла. — вспомнила Зеле поговорку, которую слышала от Наташи. Вернее, почти вспомнила.
Однако Пелу это не убедило.
— С каких это пор моя обязанность?! — зашипела полторашка в ответ. — И вообще…
— Кхм! — послышалось тактичное кряхтение из-за спины. — Почему бы вам не подойти к нему вдвоём? — деловито предложила Броня. Она бы и сама всё сделала, но в окружении Среброгривых стражей приходилось держать марку.
Зеле недовольно посмотрела на Пелагею, Пелагея посмотрела на Зеле, обе фыркнули и отвернулись.
— А знаете что? — вдруг заявила полторашка. — Я всё сделаю.