— Пелагея Сергеевна! Давненько вы к нам не заглядывали! — раздался дружелюбный голос. Девушка настолько ушла в себя, что невольно вздрогнула, когда её окликнули.
— Ох, добрый день. Прошу прощения, я задумалась.
— Вот как. — на лице продавщицы возникла хитрая улыбка. — Может, я смогу чем-то помочь?
— Нет, что вы, не стоит, хотя… Наверное, всё же можете. Понимаете, — Пела попыталась подобрать слова, чтобы описать свою проблему, но как-то не получилось. — Как бы… мне нужно…
— Хе-хе, понима-а-аю! — протянула продавщица. — Положите то, что взяли, на место. Вы давно из такого выросли, мисс Пелагея, и взгляните сюда. Это новые модели, которые разработали наши дизайнеры. Подскажите, какого результата вы хотите добиться? Как далеко зайти? — улыбка женщины стала ещё более ехидной.
— Мне, ох, как бы… Мне нужно, чтобы один человек взял… — не успела девушка договорить, как её перебили. Можно сказать, что в самый ответственный момент.
— О-о-о-о! Понимаю, понимаю! Мисс Пелагея, мы вам сейчас такое белье подберем, что будьте уверены, он вас возьмёт прямо там, где его увидит. Ещё и отбиваться придётся.
Пелагея аж крякнула и моментально покраснела.
— Во-во-возьмёт?
— Могу дать гарантию! Оттарабанит, так что ходить не сможете! — со знающим видом закивала головой женщина. — Вот, смотрите сюда.
Перед девушкой легло несколько разных, но абсолютно соблазнительных комплектов.
— Кружева! Мужчины глупые, а потому, если вам нужно прямо сказать чего вы хотите, да так, чтобы он всё понял, то берите кружева. Атлас и шёлк подойдут для тех, кто хочет сохранить некоторую загадку. Изюминку. Тайну. Они скромные, но скромность эта подобно омуту с чертятами. Она заставит мужчину подключить фантазию. Вдоволь насладившись видом, он буквально начнет раздевать вас глазами, представлять в абсолютном неглиже. Наденьте такое и он непременно вас разгадает! Может быть, даже несколько раз!
— Несколько раз?! — Пела почти понимала о чём речь, но всё-равно было страшно.
— Конечно! Мисс Пелагея, вы только взгляните на себя!
— А что со мной?
— Какая фигура, какая талия, грудь, а какие ножки! Они подчеркнут все ваши достоинства и выведут их на новый уровень. В таком белье, вы будете просто сногсшибательной! Причём, не важно в какой позе.
К концу пламенной речи продавщицы, Пелагея Сергеевна стояла с пунцовым лицом и, закусив губы, пыталась принять решение. Вернее, она его уже приняла, но озвучить было как-то неловко.
Потупив взгляд, девушка скромно ткнула пальцем в самый первый комплект.
— Кружевное! Отлично! Уважаю ваш выбор! Я всегда знала, что в среброгривых стражах служат прямолинейные люди, которые точно знают чего хотят. Могу спросить, кто этот счастливчик? Кому повезло распечатать столь желанный подарок?
— Распе… ох, да что вы такое говорите. Никакой я не подарок и он вовсе не счастливчик! — запыхтела Пела, пытаясь подобрать правильные слова. — Он обычный заключеёный, только и всего!
Последние слова прозвучали как гром. Как вспышка молнии в ночи. Продавщица так и замерла, открыв рот, пораженная услышанным.
— Зак… лю… чённый? — а потом как отмерла, да как заговорила. — О-о-о-о-о! Запретная любовь! Наручники, камера… А вы та ещё штучка, Пелагея Сергеевна! Как это должно быть романтично и возбуждающе! Кровь кипит, горячие прикосновения обжигают кожу, поцелуи дурманят, объятия, от которых дух захватывает, тело бросает то в жар, то в холод! Я даже немного завидую!
Сейчас было бы идеальным вариантом буквально сгореть от стыда. Просто обратиться кучкой пепла и развеяться по ветру. Но увы.
Девушка сообразила, что чем больше она говорит и пытается оправдаться, тем сильнее её закапывают в пучину стыда и пошлости.
Осталось только расплатиться и дождаться, когда всё упакуют. К слову, Пелагее показалось, что весь процесс по времени занял что-то около вечности.
— Спасибо за покупку! Приходите ещё! — крикнула продавщица вслед убегающей девушке, а затем вздохнула. — Ах, молодость…
— Трусы снимайте, Пелагея Сергеевна. Кого вы пытаетесь обмануть? Я же ясно сказал, что мне нужно ваше белье, а не обновка из магазина. Эти можете оставить себе. — от Джона странным образом повеяло какой-то слишком серьёзной аурой.
Улыбка на лице исчезла, как и всё недавнее добродушие с примесью какой-то беспечности. Человек перед Пелой изменился в мгновение ока, хотя ничего особенного и не произошло. Стало не по себе, по спине прошёлся неприятный озноб.