Примерно такие мысли со вчерашнего вечера мучали голову Пелагеи. То есть она фактически не спала, ворочаясь в своей постельке и думаю о том, что теперь будет выглядеть доверчивой дурёхой в глазах остальных среброгривых стражей. Откуда они узнают? Наверняка он расскажет всем. Всем и каждому.
А потом…
«Обманул офицера разведки! Поглядите на меня! Я такой умный! Воспользовался её добротой! Посмотрите, капитан Гепард, какая глупая Пелагея Сергеевна! Ох-хо-хо, очевидно ей надо подрасти!»
— Броня неодобрительно покачает головой, Сервал посмеётся, а Рыська… — сердечко Пелы защемило от воспоминания о своей подруге. — Рыська будет утешать, но от того не легче! А потом… потом, хранительница соберёт всю стражу Белобога и перед их лицом, можно сказать прилюдно, отчитает.
«— Властью данной мне жителями Белобога, — звучал голос Коколии с трибун, превращаясь в эхо и полностью накрывая главную площадь города, на которой собралась многочисленная толпа. — Я отстраняю Пелагею Сергеевну от служебных обязанностей, лишаю звания и всех регалий за позор офицерского мундира. За то что она бесстыже показывала ни в чём не повинному заключённому свои девичьи прелести и… — звучит горестный всхлип. Настолько госпоже Коколии было тяжело это говорить. — За попытку совращения похотливым подарком в виде своих трусиков.»
Естественно, вся площадь осуждающе загудела. По крайней мере, так себе это представляла Пела.
«Это позор. Я умру от позора. Просто сгорю от стыда. Это конец.»
— Госпожа Пелагея, вы сегодня рано. — раздался бодрый голос охранника у главных ворот тюрьмы, чем невольно вытащил несчастную из бездонного омута собственных мыслей и переживаний. — Доброе утро!
Обычно девушка всегда была приветлива с другими стражами, но бессонная ночь, излишние самокопания и синяки под глазами сделали своё дело.
Пела остановилась в метре от стража, медленно подняла голову и окинула парня взглядом полным ненависти к Джону, страданием от недосыпа и душевными муками.
— Доброе. — ответила она хриплым ледяным голосом, который был в состоянии потушить вулкан. — В карцер. Сопровождение не требуется.
Рядом со стражником угрожающе заморгал работающий на геосущности обогреватель. Стало холоднее.
Видя, что настроение у офицера сегодня ни к чёрту, охранник решил сократить свою приветственную речь и просто пропустить девушку внутрь.
Пелагея даже не заметила как добралась до нужной камеры, всю дорогу представляя насмехающееся лицо Джонатана.
— Вы в последнее время зачастили к нам. — постарался максимально осторожно завязать разговор стражник, что занимался охранной нижних ярусов.
— … я так и думала. Я сразу тебя раскусила, да-да. Просто хотела посмотреть как далеко зайдешь ты в своей лжи… — прозвучало в ответ бормотание.
— Госпожа Пелагея?
— А? — она внезапно ожила, словно очнулась ото сна. — Вы что-то сказали?
— Э-э, мы пришли, говорю. Если что-то понадобиться, зовите. — с этими словами, охранник повернул ключ, замок на двери щёлкнул, и она открылась.
Девушка зашла внутрь и первое, на что упал её взгляд было два крупных пузатых мешка, рядом с которыми валялось несколько щёток и стояло пустое ведро. К слову, Джон валялася в противоположной стороне.
«И снова этот запах гнили…» — подумала она. — Доброе утро, Джонатан. Я пришла за обещанным.
Ответ прозвучал не сразу. Сперва мужчина дёрнулся, потом издал странный протяжный звук похожи на «Ы-а-а-а-а-а», затем он потянулся, после чего что-то прочавкал.
Пелагея терпеливо ждала, когда закончится этот утренний мужицкий ритуал. О том, что он мужицкий она естественно не знала и даже не подозревала. Ей казалось, что Джон просто издевается.
— Ни свет, ни заря. — парень поднял свои сонные глаза на Пелу. — А вы…
— За кристаллом.
— Ах, да… конечно. Доброе утро. — прозвучал тяжёлый вздох, в котором одинаково звучали горесть и печаль. — Моя свобода мало кому интересна. Совсем забыл.
Сунув руку в карман, к удивлению Пелагеи, Джон действительно вытащил три больших камня, каждый из которых был размером с куриное яйцо. Девушка даже не поверила своим глазам. Она была уверена, что Джон вместо кристаллов сунет ей горсть оправданий.
— Ну? Берите. Вы же их хотели.
— Это… Как? Откуда?
Джон усмехнулся, глядя на лицо Пелы.
— Думали обману? Серьёзно?