Что же касается уникального квеста, закрытого с неимоверным трудом, то и тут клан Велеты отхватил неповторимый приз. Древнее заклинание, позволяющее рубить алмазные деревья. Ибо никакими чарами, никакими иными способами этих исполинов было не повалить. Однако велеты не бросились бездумно обогащаться, вырубая волшебные леса. Хотя предложений поступало немеряно.
Дело даже не в том, чтобы задрать цену до заоблачных высот – признавался Митенька бабушке. Дело в элементарном восполнении вырубленного. Это ж не ёлки на вырубке насаждать. Алмазные деревья, может, вообще не размножаются. Продукт, так сказать, глобального утерянного волшебства древних. Так что пускай уж стоит дивный лес, а деньгу велеты и без вандализма зашибут. Нет, изредка они могут срубить несколько деревьев в качестве знака особого расположения кому-то. Но очень уж особого.
Задрав голову, Тина любовалась жилым теремом клана, что стоял в самом центре крепости.
Бревенчатым теремищем высотой и размахом не меньше высотки этажей на шестнадцать – а то и больше. Смотришь на него и понимаешь: да, в таком могли жить лишь великаны древности.
Нижняя половина гиганта была прямоугольной и вместо окон имела ряды бойниц. Зато верхняя уходила в небо затейливой усечённой пирамидой с кучей арок, башенок, надстроек и крытых террас, что в старину назывались гульбищами. Окна и там не отличались большими размерами. Но были изукрашены, как тут и принято, с большим вкусом, фантазией и явным знанием элементов исконно русской архитектуры.
По четырём углам громаду-терем подпирали многоугольные башни из тех же брёвен. Ну да, безупречный круг из них, как из камня, не сложить. Сам терем венчала высокая многогранная крыша, окружённая многогранниками поменьше. Все гладкие искрящиеся и больше похожи на растущие вверх гигантские сосульки. А на башнях ровные площадки. Сейчас на одной из них торчал, нахохлившись, исполинский двуглавый орёл. Снизу плохо видать, но, кажется, на его спине кто-то сидел.
Однако наиболее непередаваемое впечатление производили сами стены терема. Сложенные из тех самых алмазных брёвен шириной в несколько обхватов. С виду непрозрачное желтоватое стекло с коричневыми и зеленоватыми вкраплениями. Митенька утверждал, что во всей Дизе нет материала, более несокрушимого для огня, урагана, землетрясений, магии, физического урона всех видов и прочего.
Тройной частокол вокруг крепости – из тех же деревьев – был высотой где-то с девятиэтажку. На глаз – с глазомером у Тины были вечные проблемы. Вдоль всего частокола по периметру тянулись длинные постройки типа сараев – тоже сплошь алмазные и высотой с трёхэтажный дом. С широкими воротами: где-то редкими, где-то идущими сплошным рядом от угла до угла строения. Некоторые были распахнуты настежь.
Через одни такие Тина разглядела внутри самого настоящего мамонта. Верней, мамонтиху – к ней жался совсем маленький мамонтёнок. У других ворот двое аркудов осматривали здоровенного мохнатого носорога с таким гигантским рогом, что оторопь берёт. Подобные гиганты – как помнилось Тине – на земле давным-давно вымерли. А в Дизе пожалуйста: живут и здравствуют. К тому же – судя по рассказам Митеньки – не столь тупы, как их прототипы. А жутко свирепы лишь по команде.
Своего собственного чёрного носорога по кличке Буанапарт, внук обожал до полного оскудения здравомыслия. И обещал покатать бабушку, если та вдруг свихнётся и соблазнится на этот аттракцион.
Суетящиеся тут и там игроки то и дело поглядывали в сторону объявившегося кланлида. И особенно вдохновенно пялились на крохотную старушку, которая озиралась и качала головой.
– Ко-о-ко-ко-ко-ко? – крутила головой в её руках пёстрая замызганная курица.
С гребешком, больше похожим на метёлку. Одна бородка длинная мясистая, другая с ноготок. Один глаз большой и круглый, второго, кажется, вообще нет.
– Хоть лапки две, – хмыкнув, оценил Митенька маскировку дружка. – У нас тут целый зверинец. Даже доисторические экземпляры имеются. Но шестиногой курицы ещё не было.
Дух задрал головку и внимательно посмотрел на аркуда. Потом завозился, устраиваясь поудобней на руках бабушки.
– Ну что, семья, идём в гости? – повёл Митенька лапищей в сторону терема. – Вам бы, Тиата, не мешало отдохнуть. И лучше добровольно. А то привяжу к кровати и запру до завтра.