Уже через несколько секунд вместо беспечных разгильдяев на палубе появился воинский отряд, облачённый в боевой экип. Из трюма наружу полезли те игроки, что предпочитали проводить время в прохладе корабельного нутра, провонявшего потом, рыбой и прочими ароматами.
Корабли продолжали замедляться, подкрадываясь к берегу охотящимися кошками.
– Забегали! – продолжал информировать наблюдатель. – На коней полезли!
– Полезли, – передразнивая неугомонного крикуна, буркнул Туки, поводя закованными в броню плечами.
– Угомонись уже, – на этот раз посоветовал другу Хват. – Пошли. Воевать пора. Я сегодня должен быть дома к семи. У жены день рождения. Не явлюсь, она мне своей чародейской сковородкой всю морду отрихтует.
– А кто у тебя жена? – полюбопытствовала Тина, раз уж зашёл разговор.
– Жрица Мокоши, – поморщившись, признался плут. – Возвышенная и принципиальная. А дома вечно жрать нечего.
– Акун всем! – появляясь на палубе, проревел Митенька. – Стартуем! Лидер рейда Акун Гора! Завалят меня, тогда Туки Молот! Ловите приглашение!
– С богом мальчики, – пожелала успеха Тина, когда троица её сторожей дружно спрыгнула на палубу.
– Мы вас ждём, – так же легко запрыгнула на трёхметровую надстройку Мошка.
– А где мои лектикарии? – осведомилась Тина.
И оторвала от колен расплавившегося на жаре Нешто-Нашто в облике здоровенной шестилапой жабы. Одноглазой. С длинным зелёным пупырчатым ухом спаниеля.
– Кто? – весело скалясь, переспросила Мошка.
– Носильщики моих носилок. Я что сама должна таскать это земноводное? – встряхнула бабушка жабу, которая и ухом не повела. – Навязался на мою голову! – ворчала она, спускаясь на палубу по крутым узким ступеням.
Чародейка пятилась перед ней задом наперёд, страхуя переносчицу чужого покровительства.
– Акун шустрикам! Разведка пошла!
Через борт корабля перелетели несколько теней, на глазах растворяясь в воздухе. С других кораблей наверняка тоже – Тине было недосуг крутить головой.
– Акун всем! Сгружайте возы!
А вот это было интересно – она, слава богу, уже вступила на палубу и могла понаблюдать.
Огромные возы, наглухо задрапированные толстенными шкурами, не спустили по сходням. Их десантировали прямо через борт корабля. Четвёрки воинов подхватывали их на руки легко, как пушинку. И сигали на берег по невероятной дуге. Фантасмагория.
В том же стиле туда отбывали лохматые северные туры – каждый в холке не меньше двух метров. Невероятно могучие животные с широкой грудью и массивными ногами. Поднимаясь в воздух, бесстрастные быки преспокойно продолжали жевать свою жвачку. И помахивать хвостами, отгоняя мух, что предприняли морское путешествие вместе с ними.
На берегу туров моментально впрягали в возы. Те выстраивались колонной по три на пустынном не слишком большом каменистом пляже. Перед узкой лощиной меж двух холмов, куда отряду предстояло войти. Та самая ловушка.
Все приготовления заняли минут пять. После чего рейд-отряд стартовал навстречу славе и шкурным интересам. О, которых, впрочем, знали всего несколько человек – опасались утечки информации. Остальные сокланы подозревали, что дело неладно. Но твёрдо верили, что неладно дело исключительно для мерхов.
Едва последний воз втянулся в проход, на вершины холмов окнулись вражеские стрелки и чародеи. Начался обстрел: бесполезный, но впечатляющий. Трах! Бах! Дым до небес! Рассчитано больше на эффект, нежели на реальный урон: защита у подлых захватчиков была на высоте. Хотя северяне не могли использовать все виды заклинаний, пока действует КЩ мерхов – их клановый щит, что не позволяет врагу оперировать маной.
Только вот шкуры, что покрывали возы, ох, как непросты. Они сами по себе амулеты, буквально пропитанные чарами. И не требуют активизации с помощью маны. Работают себе потихоньку и работают, создавая над отрядом полог защиты. Понятно, что скоро «выдохнутся»: маной их под действующим КЩ не запитать. Но к тому времени, как говорится, либо ишак сдохнет, либо падишах.
И всё-таки Тину потряхивало. Когда на голову твоего ребёнка валом валится столько убойной дряни, все поджилочки обмирают. На болоте она его почти и не видала. Разве в минуты покоя. А тут всё перед глазами. Она вцепилась в перильца, что венчали борт корабля, и уговаривала себя не волноваться. И война у них тут невзаправдашняя, и сама смерть. Только вот отговорить себя любить да бояться за любимых никому отроду не удавалось. Сердцу не прикажешь. А оно вот-вот выпрыгнет из груди.
– Выпейте, – сунула ей в губы склянку Атта. – Немедленно. У меня приказ рейдлида: если вам станет плохо, мы сворачиваем рейд.