Последняя красная капелька царской жизни мигнула и потухла, когда до поединщиков оставалось не больше десятка метров. Змеи уже буквально кусали за пятки, а тут вдруг отцепились. Тина обернулась: пресмыкающиеся бойцы преспокойно расползались, кто куда. Царь помер, а нового пока не выбрали: полное безвластие – пора и по домам.
Сяхоу рухнул рядом с поверженной тушей бес сил. Змеиный царь на глазах истаял, оставив после себя груду вещей. Победитель вяло собрал их и отправил в инвентарь. Затем тяжко поднялся на ноги и потащился по полю боя, подбирая лут из павших змей. Тина поклялась, что не сделает больше не шагу. Закончив собирать трофеи, Сяхоу направился к ней, волоча топор по земле.
– Пейте, – поравнявшись, протянул он склянку дрожавшей рукой.
– А… ты? – повисла на нём Тина, наплевав на плачевное физическое состояние героя.
Они шлёпнулись на землю вместе.
– И я, – неожиданно весело выдохнул Сяхоу. – На брудершафт?
Они выпили на брудершафт. И немного посидели, набираясь силёнок.
– У меня двадцатый уровень, – вяло похвасталась Тина.
– Мелкота, – хмыкнул оживающий на глазах гмур. – У меня двадцать пятый. Почти двадцать шестой. За одну прогулку в лес с подружкой девять уровней. Нужно чаще приглашать девушек на свидание.
– И дарить им цветы, – нравоучительно заметила старая нищенка.
Он завалился на бок. Сгрёб и сорвал несколько колокольчиков, крохотные головки которых задрожали в грубой грязной лапе воина.
– Мерси, мон шер ами, – пропела Тина, так и не научившись изображать французский прононс.
Ещё глазки строить начни – съязвила Анит. Джульета из собеса. Ромео из детсада.
– Вы почему защитную ауру не врубили?
– Так у царя уровень был выше, – пояснила Тина.
– А у змей? – с укором уточнил парень.
– Забыла, – отмахнулась она. – Что уж теперь поминать?
– А что это было? С простынёй.
– Не с простынёй, а с рушниками, – хмыкнула Тина, нюхая колокольчики. – Это был старинный антинаучный обряд. Нужно положить на пути Змеиного царя белое полотно. На него поставить хлеб-соль. А, когда он заползёт на рушник, поклониться до земли. Тогда он поклонится в ответ. И уронит свой царский венец. А с ним потеряет свою волшебную силу.
– А что за штука? – живо заинтересовался гмур.
Корона всё так же сидела в кулаке Тины, который никак не желал разжиматься.
– Вот это она врезалась, – посочувствовал Сяхоу, разгибая непослушные пальцы. – Вон какие борозды.
И он умолк. На добычу они с Тиной вытаращились одновременно.
Внимание! Предмет уникального сетового набора «Не буди лихо». Число предметов сета: шесть. Название предмета: венец Змеиного царя. Тип: аксессуар. Класс предмета: уникальный. Прочность: уничтожить нельзя. Дополнительный бонус: украсть нельзя. Ограничения по уровню: нет.
Дополнительные эффекты: плюс пять к наблюдательности, плюс пять к мудрости. Описание: За время обладания предметом позволяет лучше справляться с критическими ситуациями. Защита от ядов любого типа воздействия увеличивается на пятнадцать процентов. Способность взламывать замки и запоры любого типа увеличивается на пятнадцать процентов. Вероятность нахождения клада любого типа увеличивается на пятнадцать процентов.
– Круто, – восхитился гмур.
– Для браслета маловат, – в задумчивости вытянула перед собой руку Тина. – Даже для меня. Для кольца великоват. Хотя…, – она глянула на толстые пальцы Сяхоу. – Попробуй.
– Это ваш квест, – отрицательно мотнул головой тот. – А вдруг снять не смогу?
– Попробуй, – чуть твёрже попросила Тина.
Сяхоу поморщился, но корону взял. Однако едва попробовал натянуть на палец, как уникальный предмет исчез. И вновь оказался в руках Тины.
– Что и требовалось доказать, – удовлетворённо резюмировал гмур. – Здорово. И украсть невозможно, и вы его по простоте душевной не подарите.
– Не подарит, – басовито прокряхтело в стороне.
Увлёкшиеся исследователи вскинули головы и обомлели. Круглая арена с непроходимыми древесными стенами не изменилась, но преобразилась. Всю землю, частокол стволов и переплетение кустарника между ними усеяло цветами множества оттенков. Один сплошной букет с редкими вкраплениями зелени.
Посреди арены выросли два громадных кресла-пня. Комель каждого шевелил корнями подобно раскинувшимся щупальцам спрута. Неровный слом ствола служил спинкой. Гроздья живых белок и птиц на ней – украшением. Чего не скажешь о предивных седоках.