Сяхоу, прикрываясь щитом, направился к дыре первым. За ним Тина под конвоем Зорга с Гыром. Последней чародейка. На краю провала гмур остановился и чуть склонился:
– Ступени. Земляные. Паршивые. Не поскользнитесь.
И начал спуск. Остальные ждали: под землёй их зрение не идёт ни в какое сравнение со зрением гмуров. Вскоре снизу прилетел приглушённый гулкий окрик:
– Эй, наверху! Давайте! Пока чисто!
Несмотря на это ребята спускались настороженно. Никто не взял под руку бабушку, дабы поддержать её. Поэтому Тина старалась, как могла: ощупывала ногой каждую рыхлую ступень, прежде чем встать на неё.
И припомнился мне отчего-то Лёшенька Трубин из десятого Б – в деланной задумчивости проскрипела Анит. С его теорией женской антианатомии. Как там было? Руки из задницы, ноги от ушей. Но, ты-то у нас не такая. Упаси бог!
Земляные стены начинающегося тоннеля были так же идеально вырезаны, как и вход: ни морщинки, ни выбоинки. Попадающиеся в них корни с камнями срезаны ровнёхонько, будто ножом. Над головой ничего не болтается, паутина не мотыляется. Живность – даже самая крохотная и простейшая – не мельтешит. Чуть ли не парадный коридор, ведущий в царские палаты.
– На самого Батюшку бы не нарваться, – тихонько пробормотала за спиной Мошка.
– Вряд ли, – так же тихо ответил Зорг, высматривая встречающего их гмура. – Речной царь Водяник под землёй не шастает.
– Как и водяные, – поддержал его Гыр.
– Но в прошлый раз Тиата с гмуром встретили самого Лесного Деда, – возразила чародейка.
– Тот был на своей территории, – чуть раздражённо пояснил Зорг, активируя нити Жыжа, и фыркнул: – Не расслабляйся. Не в гостях.
Начиная с десятой ступени, пошли не земляные, а каменные стены. Столь же ровные, словно отшлифованные. Ступени под ногами так же затвердели и выровнялись. Тина таращилась в сгущающийся мрак, борясь с желанием развернуться и рвануть наверх. Из-за спины вдруг полился слабенький свет, и она не выдержала: обернулась, замерев на месте, чтобы не оступиться. В каждой ладони Мошки лежали кучки мелких светящихся бусин.
Вдруг они подлетели и зависли в воздухе двумя низками бус. Мошка что-то пошептала, и обе низки полетели вглубь тоннеля, разгораясь и разгоняя тьму. Облетели стоявшего в конце лестницы гмура, что щурился на них и, кажется, ругался под нос. Затем светящиеся бусы затеяли хоровод, закружившись по центру тоннеля.
Сяхоу тут же повернулся к товарищам спиной и неспешно потопал, прикрываясь щитом. Остальные закончили спуск, и пошли за ним, всматриваясь в темень впереди. Чародейка запустила в полёт ещё пару низок. И как только они обогнали Сяхоу, рассыпались блуждающими по всему пространству огоньками.
Тина уже, было, понадеялась, что главные страхи остались наверху, как Зорг резко выдохнул:
– Стены!
Она присмотрелась и ахнула: из гладких каменных стен начали проступать фигуры каких-то существ. Уже через несколько секунд стало понятно, что это каменные изваяния жаб, размером не уступавших свиньям. Ребята насторожились и приготовились отражать какую-то опасность. Та не заставила себя ждать. Пасть одной из жаб внезапно распахнулась, и оттуда вылетел длинный каменный язык. Прямиком в голову Зорга, который легко увернулся и срезал волшебной нитью почти половину языка.
С другой стороны грохнуло. Тину поджала спина Гыра, в щит которого били каменные тараны. Сяхоу вообще крутился волчком: в бедолагу языки выстреливали с обеих сторон. Гмур одновременно крушил их щитом и рубил топором. Тина успела заметить, как искалеченные жабы вмиг рассыпались пылью. А на их месте вылезали новые. Но тут её цапнули за руку и подтащили к Сяхоу.
– Аура! – в тот же миг крикнула Мошка.
И над ними вспучился знакомый купол. Только теперь в полумраке стало заметно, как по нему проскальзывают разноцветные искры. Которые вспыхивают ярче при каждом ударе в купол. А жабы, как взбесились. Паразитки полезли из стен не целиком: одни лишь бесстрастные морды. И языки замелькали с частотой иглы на разогнавшейся швейной машинке.
– Вперёд! – скомандовал Зорг.
И они двинули дальше под мерцающей аурой. Подземелье словно только этого и ждало. Пол тоже начал вспучиваться каменными буграми. Которые в считанные секунды отрывались от поверхности, превращаясь в каменных крабов. Не меньше метра в диаметре, и с такими клешнями, которыми впору перекусывать деревья. Новые бойцы невидимого фронта выстраивали шеренгу за шеренгой. И вразнобой грохотали, смыкая и размыкая свои кусачки.
Мошке хватило несколько секунд, чтобы сориентироваться.