– И где тут искать нашего колхозника? – оглядывался Гыр с видом пчеловода, получившего работу на слоновьей ферме.
– Везде, – кусая губы, буркнула Мошка.
– Вы на неписей посмотрите, – насмешливо проворчал Зорг. – Вон там, – махнул он рукой. – Если мне не изменяет слух, там воют и матерятся.
– Воют бабы, матерятся мужики, – подтвердил Сяхоу.
– Пойдём, посмотрим? – предложила Тина.
– Зачем? – не понял Гыр.
Зорг стрельнул в бабушку многозначительным взглядом и скомандовал:
– Идём смотреть.
– Да, на кой?! – возопил скиф-богатырь, не имеющий к сельскому хозяйству даже мизерного интереса.
Плут с чародейкой переглянулись и пристроились в хвост к старой нищенке, которую уводил под ручку верный гмур. Скиф чертыхнулся и подался за всеми.
– Тиата, вы что-то чувствуете? – допытывался дотошный Сяхоу. – Или догадываетесь?
– Догадываюсь, дорогой. Верней, вспомнила крестьянские поверья собственной бабушки. Видишь ли, в старые времена у крестьян был только один повод так сокрушаться накануне сбора урожая. Это залом.
– Что? – переспросил шагающий за спиной плут.
– Залом. Иногда колосья на поле странным образом переплетаются, если можно так выразиться. Сама я заломов сроду не видала. А бабушка описывала их больно уж невнятно. Словом, колосья не стоят ровно, а сплетаются в одну кучу.
– И что с ними не так? – понукнул неторопливое повествование Сяхоу.
– Крестьяне считали, что это работа полевого Анчутки. Полагали, что хлеб проклят, и бросали поле неубранным.
– Так кто угодно может напакостить, – удивился топающий рядом Гыр уже в полном боевом доспехе и с щитом. – Чего ж верить во всякую чушь?
– Для них это не чушь, – кивнул Сяхоу в сторону приближающейся нешуточной трагедии. – Иначе бы так не выли. Хреново остаться без урожая. Тиата, а что с ликвидацией залома?
– Кстати, да, – поддержала Мошка.
– В очень древние времена его мог ликвидировать жрец. И тем самым спасти урожай. Потом этим стали заниматься приходские священники.
– Само собой за мзду, – насмешливо прокомментировал Зорг. – И само собой, ликвидировали дело рук своих. Шикарный бизнес.
– Так давайте уберём этот залом, – предложил Сяхоу. – Плюс к репе никому ещё не вредил.
– К чему? – не поняла Тина.
– К репутации у неписей. Не думаю, что распутать колосья будет трудно.
– Не думаю, что легко, – возразила Мошка. – Мы не в реале на Руси. Мы в Дизе. Здесь нечисть реальна и мстительна. И Анчутка, насколько мне помнится, довольно неприятный тип. Хотя, какое он имеет отношение к сельскому хозяйству, не пойму.
– Тот ещё… затейник, – вовремя удержался от крепкого словца Зорг. – Решено: залом ликвидируем. Мань, ты проверь там для начала тщательнее. Наверняка какое-то заклятье наложено. И непременно тёмное.
Расстроенные донельзя крестьяне на чужаков не обратили никакого внимания. Бабы так и выли. Мужики так и ругались, досадливо почёсываясь в разных местах, что указывало на активную мыслительную деятельность. Жреца Купалы – весьма почитаемого бога, отвечающего за плодородие – в ближайшей перспективе не наблюдалось. Хотя славищ Купалы – мест отправления культовых обрядов под открытым небом – в Дизе пруд пруди.
Вести переговоры доверили Тине с её познаниями в поверьях и суевериях тёмных народных масс. К тому же старая женщина в дерюге с ликом чуть ли не ангельской кротости располагала к себе больше, нежели чужеземцы в броне да коже. Участливой бабушке показали залом во всей его красе. Издалека, ибо ближе, чем на десять шагов, к очагу бедствия не совались. Простодушные неписи вдосталь исжаловались Тине на свою горемычную судьбу. И как-то незаметно принялись совать ей в руки медяки.
Пришлось принять, дабы не обидеть. И внести на рассмотрение неожиданное для крестьян предложение: ликвидировать залом силами охраняющих её в пути чужеземцев. Они парни могучие, железом увешанные, навыками борьбы с нечистью богаты. Да и чародейка при них дюже знающая, расторопная. Приверженица Белбога – сиречь светлой стороны. В сторону клятого сильномогучего Чернобога и не глянет. А коль где узреет Чернобоговых прихвостней из нечисти да нежити, бьёт эту заразу нещадно.
В личке пиликнуло, и Тина глянула, от кого письмецо. Митюшино-то последнее ещё с полчаса, как прочитала.
«Вас прямо заслушаешься», – извещало послание от Зорга. – «Не думал, что умение «учитель литературы» такая сила. Зря в своё время манкировал. Добро на ликвидацию дали?»