Глава 21
Старая шпионка
Ребята внесли бабушку в лучшую комнату лучшего постоялого двора Велийграда в буквальном смысле на руках. И долго не уходили – еле спровадила, заверив, что немедля заснёт. После чего Тина велела подать чаю с мёдом и улеглась на пуховую перину. Перелистала корреспонденцию, не читая, и выбросила прочь: ничего, что нужно ей, а не другим. Черкнула Митеньке, чтобы тот приготовился принять у бабушки отчёт о приключениях. Он пресёк её попытку, заявив, что встретится с любимой бабулей минут через пятнадцать. Ибо назрело. Для чего ей нужно пойти погулять. А там её встретят и сопроводят.
Тина добросовестно пошла погуляти. Прямо по центральному проспекту Велийграда, где даже в вечернее время полным-полно народа. Не успела пройти с полсотни метров, как в личку упало сообщение от незабвенного Хапа. Лазутчик предложил бабушке с непринуждённым видом зайти в лавку кожевенника Неспеха – та прямо по курсу. Старой нищенке давно пора сменить обувку. А там всё будет хорошо.
А я всё гадала – издевательски тягостно вздыхала Анит – чего ж ещё-то не хватает? Всё-таки шпионских игр, которые мы решили не затевать. С контрразведкой, беготнёй по крышам, пистолетом и радиосеансами по ночам. И вот-те нате, пожалуйста: нас-таки втянули в эту кадриль. Старая шпионка вышла на тропу войны. Хотя единственное, что на той тропе сможет сделать, так это посыпать её в гололёд. А твой любимец Радик Ганиулин был прав: шпионить больше всех тянет детей и стариков. Паршивец так и не стал писателем – предпочёл денежную стезю нефтяника.
Тина добросовестно зашла в указанную лавку. И скромненько притулилась у левого прилавка, где не толклись игроки. К ней тотчас подлетел смазливый приказчик в нестерпимо жёлтой рубахе с нарядной вышивкой.
– Мне бы чёботы сменить, – выставила она правую ногу.
– Мерку снять надоть, – расплылся в лаковой улыбочке прилизанный молодец. – Прошу пройтиться в мастерскую. А то несподручно будетс посередь лавки ноги заголять.
Тина хмыкнула, в очередной раз отметив, что в разговорной речи неписей полнейшая каша. И пошла пройтиться в боковую дубовую дверь, которую не стыдно употребить в качестве крепостных ворот. Мастерская встретила её шумом и вонью, сопровождавшей кожевенное ремесло тысячи лет. Она догадалась, что лавку от этой радости ограждает какое-то защитное заклинание. И признала удобство магического подхода к обслуживанию покупателей.
Через мастерскую её провели без остановки прямо к небольшой дверце, что напоминала расписной пряник. Но и тем дело не закончилось: дальше старой женщине предложили прогуляться по самому настоящему подземному ходу. Благо хоть не пришлось ползти, на голову ничего не сыпалось, и под ногами никто не шнырял.
Наконец, Тина оказалась в богато убранной горнице. Где навстречу ей из здоровенных кресел с шёлковой обивкой поднялись незабвенные шустрики: Ап и Хап.
– А вот и вы, – весело скалясь, поприветствовал первый.
– А вот и мы, – не отставал от него второй.
– Вы что, близнецы? – заподозрила Тина и уточнила: – В реале.
– Даже не земляки, – игриво выгнул соболиную бровушку Ап.
– Даже не из одной страны, – вторил ему Хап. – Бабушка, вам придётся преобразиться.
– В смысле? – не удержалась от смешка Тина. – В лягушку или белу лебёдушку?
Парни расхохотались, после чего Ап посерьёзнел и пояснил:
– В обычную гмурану. Маскирующие чары лучше накладывать на кого-то близкого по росту.
– Сделайте из меня Джину Лоллобриджиду, – не удержавшись, подкусила Тина проказливых комбинаторов.
– Лоло кого? – с самым деловым видом уточнил Ап.
– Да ну вас, – отмахнулась Тина, посмеиваясь. – Давайте уж, ваяйте, Пигмалионы.
Уже через пару минут она вышла через заднюю дверь терема, куда её занесло из подземелья. И не просто коренастой низенькой гмураной, а ещё и юной пышногрудой девицей. Из лавки же кожевенника – как ей не преминули поведать – как раз сейчас выходит новая старая нищенка. Точнейшая копия первой. И пока за ней увяжутся, пока просекут, что это фальшивка, Тина будет уже далеко.
Митенька подскочил, едва перед Тиной открыли дверь покоев в довольно скромном – по местным меркам – тереме. Хотя сами покои впечатляли.
– Прекрати, безобразник! – колотила она по макушке огромного звероподобного аркуда, пока тот кружил её по комнате. – Немедля поставь меня!
Он хохотал таким басом, что дрожала мозаика в окнах. Его слишком большие для человека клыки выпирали, вызывая у бабушки оторопь. Сколько уж раз видела эту его образину, а всё никак не привыкнуть.
– Ба, ты у меня просто чума! – прогудело необъятное гривастое чудище, усадив, наконец, в широченное кресло крохотную старушонку, вернувшую свой облик. – Я ж согласился тебя сюда притащить, чтобы ты наслаждаться пейзажами и шикарной архитектурой. Погрузилась в любимые сказки А ты?