Немного погодя Зурдан нажал кнопку на своем столе. В комнату вошла девушка с звездно-голубыми глазами, одетая в искристо-голубую синтетическую блузку с широкими рукавами, застегивавшуюся высоко на одном плече, и темную юбку из ворсистого материала. Наряд подчеркивал естественную грацию ее движений. Если ее целью было произвести впечатление на Мантелла, она се достигла.
— Это мисс Батлер, — сказал Зурдан, — Майра Батлер, моя секретарша. — Джонни Мантелл перехватил взгляд Зурдана, в котором смешивались теплота и гордость и который открыл ему глаза: “Господи! Зурдан в нее влюблен! Он, должно быть, на двадцать лет старше, но я восхищаюсь его вкусом!”
— Хелло! — сказал он, улыбаясь прямо в сияющие голубые глаза, которые затмевали даже ломкий сверкающий цвет ее блузы. Потом он решительно отвел взгляд в сторону. “Осторожно, Джонни!” — Предостерег он сам себя. Если Зурдан влюблен в нее, можно враз нажить кучу неприятностей. Не зарься, парень, на чужое, проживешь дольше!
Но с другой стороны, ему еще никогда не приходилось встречать женщину столь притягательной внешности, как Майра. Словно протянут скрытый кабель высокого напряжения. Правда, у него были шикарные женщины в первые дни жизни на Мульцибере, пока не иссякли его деньги и чувство собственного достоинства. Но за последние мрачные годы на Мульцибере, когда он скитался по пляжам и продавал свои дешевые побрякушки туристам, он понимал, что с Джонни Мантеллом захотят иметь дело только женщины, которых он презирал и ни под каким видом не желал с ними связываться.
— Мантеллу предстоит стать техником-вооруженцем, Майра, — сказал Зурдан. — Думаю, он будет нам очень полезен. Я хочу, чтобы ты познакомила его со Стархевеном. Соверши с ним первое турне. Ему дается неделя, чтобы как следует освоиться. Покажи ему все достопримечательности.
— Похоже, что меня ожидает приятная неделька, — сказал Мантелл. А про себя подумал: “Хуже не будет, если я воздам должное вкусу шефа”.
Зурдан проигнорировал его замечание. Он выгреб из кармана пригоршню банкнот и сунул их Мантеллу.
— Этого хватит на первое время. А как приступишь к работе, тебе будут платить регулярное жалованье.
Мантелл взглянул на банкноты: добротная, многоцветная печать; они отдаленно напоминали стандартные галактические денежные знаки, выпущенные на Земле. Только здесь они предназначались не для всей галактики. Посредине, там, где на крупных галактических банкнотах находилось стилизованное изображение созвездий, а на мелких — символическое изображение атома, на местных купюрах помещался портрет Бена Зурдана, голова и плечи которого были выписаны с поразительной тщательностью. Зурдан вручил ему две сотенные банкноты, пятьдесят, двадцать, несколько мелких — по одному чипу.[1]
— Чипы? — озадаченно сказал Мантелл.
— Самая мелкая денежная единица, — пояснил Зурдан. — Я бы ввел ее во всех мирах вроде Стархевена. Для простоты можешь считать, что по стоимостному курсу один чип равен одному галактическому кредиту. Сотня центов равна одному чипу. Первоначально я собирался ввести голубые чипы, красные чипы и так далее, но это привело бы к излишней путанице… Так покажи ему Стархевен, Майра.
Они прошли через светлые, хорошо освещенные залы — девушка чуть впереди, Мантелл за ней — в гравишахту, которая бережно доставила их на уличный ярус. Они вышли на свежий приятный воздух.
У обочины их дожидалась машина, гладкая, темная, каплеобразной формы, последней модели. Зурдан, очевидно, считал, что Стархевен должен идти в ногу с последними веяниями галактической моды, даже если планета и закрыта для нормальной торговли и туристских маршрутов.
Майра скользнула в машину и вполголоса сказала что-то человеку с каменным лицом, сидящему за баранкой. Как только Мантелл занял место в кабине, автомобиль сорвался с места, и, нырнув под землю, помчался на большой скорости.
Не успели они глазом моргнуть, как он вновь вылетел на поверхность у сверкающего, облицованного хромом здания. Майра покопалась в своем кошельке и протянула Мантеллу ключ.
— Этот отель называется “Номер Тринадцать”, он принадлежит Бену. Будешь жить здесь.
— А мне это по карману?
— Не беспокойся. Твой номер 1306. Где бы ты ни оказался на Стархевене, лишь скажи водителю “Номер Тринадцать”, и он доставит тебя, когда только пожелаешь. Хочешь взглянуть на свою комнату?
— Лучше позже, — сказал Джонни Мантелл, не желая расставаться с девушкой.