Потирая ушибленную коленку, Волька запер за собой дверь, вытащил из кармана перочинный ножик и, дрожа от волнения, соскреб печать с горлышка сосуда.
В то же мгновение вся комната наполнилась едким черным дымом и что-то вроде бесшумного взрыва большой силы подбросило Вольку к потолку, где он и повис, зацепившись штанами за тот самый крюк, на который предполагалось повесить бабушкину люстру.
III. СТАРИК ХОТТАБЫЧ
Пока Волька, раскачиваясь на крюке, пытался разобраться в том, что произошло, дым понемножку рассеялся, и Волька вдруг обнаружил, что в комнате, кроме него, находится еще одно живое существо. Это был тощий и смуглый старик с бородой по пояс, в роскошной чалме, тонком белом шерстяном кафтане, обильно расшитом золотом и серебром, белоснежных шелковых шароварах и нежно-розовых сафьяновых туфлях с высоко загнутыми носками.
– Апчхи! оглушительно чихнул неизвестный старик и пал ниц. Приветствую тебя, о прекрасный и мудрый отрок!
– Вы... вы... вы из домоуправления? выпалил Волька, озадаченно вытаращив на него глаза.
– О нет, мой юный повелитель, отвечал старик, оставаясь в том же положении и немилосердно чихая. Я не из домоуправления. Я вот из этого сосуда. Тут он указал на загадочный сосуд, из которого еще вился тоненький дымок. Знай же, о благословеннейший из прекрасных, что я могучий и прославленный во всех странах света джинн Гассан Абдуррахман-ибн-Хоттаб, или, по-вашему, Гассан Абдуррахман Хоттабович. И случилась со мной апчхи! удивительная история, которая, будь она написана иглами в уголках глаз, послужила бы назиданием для поучающихся. Я, несчастный джинн, ослушался Сулеймана-ибн-Дауда мир с ними обоими! я и брат мой Омар Юсуф Хоттабович. И Сулейман прислал своего визиря Асафа-ибн-Барахию, и тот доставил нас насильно. И Сулейман-ибн-Дауд-мир с ними обоими! приказал принести два сосуда: один медный, а другой глиняный, и заточил меня в глиняном сосуде, а брата моего, Омара Хоттабовича, в медном. Он запечатал оба сосуда, оттиснув на них величайшее из имен аллаха, а потом отдал приказ джиннам, и они понесли нас и бросили брата моего в море, а меня в реку, из которой ты, о благословенный спаситель мой, апчхи, апчхи! извлек меня. Да продлятся дни твои, о... Прости меня, я был бы несказанно счастлив узнать твое имя, прелестнейший отрок.
– Меня зовут Волька, ответил наш герой, продолжая медленно раскачиваться под потолком.
– А имя счастливого отца твоего, да будет он благословлен во веки веков? Как твоя почтенная матушка зовет твоего благородного батюшку мир с ними обоими?
– Она зовет его Алеша, то есть Алексей...
– Так знай же, о превосходнейший из отроков, звезда сердца моего, Волька-ибн-Алеша, что я буду впредь выполнять все, что ты мне прикажешь, ибо ты спас меня из страшного заточения. Апчхи!..
– Почему вы так чихаете? осведомился Волька, словно все остальное было ему совершенно ясно.
– Несколько тысячелетий, проведенных в сырости, без благодатного солнечного света, в холодном сосуде, покоящемся в глубинах вод, наградили меня, недостойного твоего слугу, утомительным насморком. Апчхи!.. Апчхи!.. Но все это сущая чепуха и недостойно твоего драгоценнейшего внимания. Повелевай мной, о юный господин! с жаром заключил Гассан Абдуррахман-ибн-Хоттаб, задрав вверх голову, но продолжая оставаться на коленях.
– Прежде всего поднимитесь, пожалуйста, с колен, сказал Волька.
– Твое слово для меня закон, послушно ответствовал старик и встал на ноги. Я жду твоих дальнейших повелений.
– А теперь, неуверенно промолвил Волька, если это вас не затруднит... будьте добры... конечно, если вас это не очень затруднит... Одним словом, мне бы очень хотелось очутиться на полу.
В тот же миг он оказался внизу, рядом со стариком Хоттабычем, как мы будем в дальнейшем для краткости величать нашего нового знакомого. Первом делом Волька схватился за штаны. Штаны были совершенно целы.
Начинались чудеса.
IV. ЭКЗАМЕН ПО ГЕОГРАФИИ
– Повелевай мною! продолжал Хоттабыч, глядя на Вольку преданными глазами. Нет ли у тебя какого-нибудь горя, о Волька-ибн-Алеша? Скажи, и я помогу тебе. Не гложет ли тебя тоска?
– Гложет, застенчиво отвечал Волька. у меня сегодня экзамен по географии.
– Экзамен по географии? вскричал старик и торжественно поднял свои иссохшие волосатые руки. Экзамен по географии? Знай же, о изумительнейший из изумительных, что тебе неслыханно повезло, ибо я больше кого-либо из джиннов богат знаниями по географии, я, твой верный слуга Гассан Абдуррахман-ибн-Хоттаб. Мы пойдем с тобой в школу, да будут благословенны ее фундамент и крыша! Я буду тебе незримо подсказывать ответы на все вопросы, которые будут тебе заданы, и ты прославишься среди учеников своей школы и среди учеников всех школ твоего великолепного города.
– Спасибо, Гассан Хоттабыч, тяжко-тяжко вздохнул Волька. Спасибо, только никаких подсказок мне не надо. Мы пионеры принципиально против подсказок. Мы против них организованно боремся.
Ну откуда было старому джинну, проведшему столько лет в заточении, знать ученое слово «принципиально»? Но вздох, которым его юный спаситель сопроводил свои слова, полные печального благородства, утвердили Хоттабыча в убеждении, что помощь его нужна Вольке-ибн-Алеше больше, чем когда бы то ни было.
– Ты меня очень огорчаешь своим отказом, сказал Хоттабыч. И ведь, главное, учти: никто моей подсказки не заметит.
– Ну да! горько усмехнулся Волька. У Сергея Семеновича такой тонкий слух, спасу нет!
– Теперь ты меня не только огорчаешь, но и обижаешь, о Волька-ибн-Алеша. Если Гассан Абдуррахман-ибн-Хоттаб говорит, что никто не заметит, значит так оно и будет.