Распорядитель бала объявил вальс. В середине огромного зала закружились первые великосветские пары. Постепенно количество вальсирующих пар увеличивалось. Внимание Петра привлекла одна пара – красивый гвардейский офицер вёл в танце прелестную миниатюрную брюнетку. Граф Олсуфьев, а это был именно он, с восхищением смотрел на свою юную партнершу, а она что-то весело говорила ему и смеялась, вызывая ответную улыбку на его лице. Девушка была необычайно хороша. Пётр не мог оторвать глаз от этого дивного создания в белом платье. Дебютантка, как и его Оленька. Движения девушки были изящными и грациозными. Она легко скользила по паркету, словно паря по воздуху, поддерживаемая сильной рукой офицера. Сердце Петра пропустило удар, когда его глаза встретились с прекрасными глазами девушки, которые не просто скользнули по его лицу, как это бывает во время танца, а смотрели прямо на него. Она даже чуть повернула голову в его сторону, обжигая взглядом. Петра обдало жаркой волной, сердце пустилось вскачь, кровь набатом застучала в висках. Он снова почувствовал себя влюблённым восемнадцатилетним юнкером. Точно такое же чувство он испытал много лет назад, впервые увидев прелестную соседку. Тогда его словно ударом молнии пригвоздило к земле. Он не мог сказать ни слова, лишь восторженно глядел на Элен. Девушка эта чем-то неуловимо напомнила ему его первую неразделённую любовь. Нет, эта девушка была совсем другой, более яркой, более живой. Но в ней было то же обаяние, от неё исходил точно такой же свет. Вот эту девушку, пожалуй, Пётр смог бы полюбить. Но поздно. Как жаль, что он не встретил её прежде, чем согласился жениться на Оленьке. Пётр с трудом отвёл глаза от вальсирующей пары, стараясь стряхнуть с себя наваждение. К чему предаваться несбыточным мечтам?
Наконец Аносов увидел Веру Левашову и Элен Протасову. Аносов направился к ним. Каждый шаг давался ему с трудом, мышцы словно окаменели, тело налилось свинцовой тяжестью. Вот дьявол! Это ж надо, чтобы от одного взгляда в глаза маленькой чаровнице его, немолодого уже мужчину, охватило такое неприкрытое, откровенное желание! Только сейчас он заметил среди танцующих пар Оленьку, вальсирующую с графом Протасовым. Девушка танцевала, смущенно опустив глаза и напряженно выпрямив спину. «Волнуется», - с теплотой и нежностью подумал Аносов. Петру захотелось поскорее подойти к своей девочке и успокоить её.
Аносов едва успел поздороваться с Верой и Элен, как звуки вальса затихли. Алексей Протасов, подвёл Оленьку к её матери и дружески поприветствовал соседа.
- Ольга Ильинична, доставьте мне удовольствие танцевать с Вами, - ласково улыбнувшись девушке, сказал Пётр.
- С удовольствием, Пётр Васильевич! Но следующий танец уже обещан, - зардевшись, тихо сказала Оля.
- Разрешите взглянуть, какие танцы у Вас свободны? – спросил Аносов, протягивая руку к её бальной книжке. – Англез свободен. Прошу оставить его за мной. Ольга Ильинична, Вы дивно выглядите! Это платье необычайно идёт Вам, - расточал комплименты Аносов, добиваясь, чтобы Оля улыбнулась.
Цель была достигнута. Девушка благодарно взглянула на него и одарила улыбкой.
- Здравствуйте, Пётр Васильевич! – услышал Аносов за спиной мелодичный женский голос. Он повернулся и увидел рядом с собой ту самую черноволосую девушку, от которой не мог оторвать глаз. Прелестница озорно улыбалась, склонив головку на бок. Пётр зачарованно глядел на неё, забыв обо всём на свете.
- Друг мой, Вы не узнали Верочку? Это наша дочь, - засмеялся Алексей Протасов, обнимая за талию свою жену.
- Я и вправду не узнал Вас, Вера Алексеевна! Не мудрено, мы виделись шесть лет назад. Вы стали такой … взрослой! - восхищенно глядя на девушку, сказал Пётр.
- Пять лет назад, - поправила Вера, пристально глядя ему в глаза.
- Вера Алексеевна, окажите мне честь танцевать с Вами, - не сводя с неё глаз, сказал полковник. У Вас еще остались свободные танцы?
- Я оставлю для Вас следующий вальс, Пётр Васильевич, - ослепительно улыбнувшись, сказала Вера.
Пётр размашистым росчерком внёс себя в её бальную книжку, не удержавшись от удовольствия мимолётно коснуться руки девушки, затянутой шелковой перчаткой. Вера почувствовала, её щеки окрасил нежный румянец.