Альпак заулыбался и его, и без того морщинистое лицо буквально покрылось мелкими, как сетка, морщинками:- Вельда умерла, но ты то жив и жизнь продолжается. А наследник нужен. Я и Чарльзу о том же пытаюсь вдолбить, но он пока от девчонок шарахается как от огня, хотя я то вижу, что одна ему очень нравится. — Покажешь мне её? Кто такая? — Из наших, из детей богини. (Ну вот и Альпак уже стал нашим и это радовало). Дочь Фойса и Милисы. А самое главное, они оба золотокожие. А девчонка хорошая, работящая, не белоручка… — Ты ещё скажи, что она твоей Марте нравится. — Конечно нравится, это ж она и познакомила их как бы ненароком. Лея — девочка стеснительная, не чета твоей Вельде, сама на шею не бросится. А жаль, такую бы жену Чарльзу, и я был бы спокоен за воспитанника…
А я все присматривался к девушке, что уверенно работала мечом. — О какой жене ты говоришь? Чарльзу сколько лет? — Да какая разница, через пару годков можно было бы и поженить их, или по крайней мере помолвить. — А как на это отреагирует знать? Ты же знаешь их спесь. Каждый мало, мало значимый спит и видит себя тестем короля. — Вот по этому наверное Чарльз и пытался заранее предупредить их, что отречется от престола, если что то будет не так…
А мне вспомнилась шутливая песня, услышанная в Вергале, о том, что все могут короли, но вот жениться по любви не могут. Сразу же после тренировки нам сообщили печальную весть. Старейший житель поселка — Сэм ночью тихо ушел из жизни. На его лице застыла посмертная улыбка радости и удовлетворения. Ну вот, и ещё один, чью душу забрала Илис, освободился от её чар.
Провожать Сэма в последний путь вышел весь поселок. Как самую большую честь, — я разделся и отвел его смертное ложе на самую быстрину, где его из моих рук приняли псы Илис. Они узнали меня и не смотря на грустный повод нашей встречи, были рады видеть меня. Я обратился к ним мысленно, — И я тоже рад встрече, друзья… Выйдя на берег, я взял из рук Марты полотенце и вытер волосы и лицо. Доспехи, что были на мне моментально высохли сами. Ведь следуя ранее данному слову, я старался их без крайней необходимости не снимать. Странно, но в поселке особо никто не обратил внимание на то, что поменялся цвет моих волос. Все разъяснила Марта:- Нельзя же так убиваться, Старк. Все знают как ты любил Вельду. Вон поседел, как старик…
В этот же вечер мы праздновали тризну по Сэму. А я чувствовал себя немного осиротевшим, да и не только я один. Сэм был ходячей историей нашего поселка, а сколько поколений детей богини были воспитаны на его сказках и легендах…
В одиночестве я сидел на берегу Илис. На тихий шорох шагов я поворачиваться не стал, знал, что Тузлук и его воины не спят. — Милорд, позволите присесть рядом? — Николь, так вот вы куда спрятались. Даже родному отцу не сказали, а он между прочим волнуется. Несколько дней назад я виделся с ним. У него все в порядке. — Спасибо милорд. Она села рядом со мной на бревно.
— Ну рассказывай, зачем и для чего ты сюда забралась, почему бросила двор и женихов? — Старк, ты мое слово уже слышал, а я своих слов на ветер не бросаю. Для меня существует только один мужчина, самый желанный, самый любимый, — и это ты. Я сочувствую тебе, но ведь это такая честь, — и жену и детей боги приняли в свой круг… Зато теперь ты свободен… А я умею ждать, пока ты переболеешь… Она ещё что то взволнованно говорила, а я видел, как воды Илис стали подниматься, на реке даже стали образовываться волны. — Пойдем отсюда, что то мне стало холодно, — перебил я Николь. Она послушно встала и пошла рядом со мной. Этакий маленький цыпленок, но с уже стальным клювом и когтями.
— Хочешь пари? — обратился я к ней, — Предлагаю схватку на мечах. Если мне удастся выбить у тебя из руки меч три раза подряд до того, как ты нанесешь мне хоть один удар, нет не удар, хотя бы дотронешься до меня, то ни о какой свадьбе в течении года не может быть и речи. — О чем это вы тут, — подошел Альпак. Я повторил ему условия пари. — Она проиграет, и ты это прекрасно знаешь. — Знаю, но зато она как человек слова в течении года будет вести себя как примерная девушка, не влезет ни в какие авантюры, не будет стараться проникнуть ко мне в спальню и не будет позорить меня и своих родителей. А год срок большой, там можно будет и о свадьбе может быть подумать. Мы с Черным говорили так, будто Николь рядом не было и она жадно не ловила каждое мое слово. А я думал, как обезопасить эту девчушку от гнева и происков богов и в первую очередь Илис, что бы ни богиня, ни Николь ни о чем не догадывались…
— Я согласна подождать год и без пари, — спокойно произнесла она. Значит ли это, ваше величество, что ровно через год я вольна поднять вопрос о нашей свадьбе и вы не будете искать ни каких причин для отказа мне? — Да, миледи. Это значит, что мы с вами заключаем некий тайный договор, или помолвку, как вам будет угодно считать, согласно которого, если в течении года не произойдет ни чего экстраординарного, то ровно через год мы проведем обряд создания семьи.
— Ваше величество, а что вы подразумеваете под словом экстраординарное? — Видите ли молодая леди, меня могут убить, отравить, я могу погибнуть на войне, вы можете найти более достойного мужа и в конце концов, Вельда с детьми может вернуться ко мне. Хотя бы такой перечень вас устраивает? — Вполне, милорд. — Но одно непременное условие, — завтра утром вы покинете берег потерянных душ вместе со мной, и отправитесь во дворец, где и будете пребывать в течении всего года у меня на глазах. — Я готова отправиться с вами хоть на край света, ваше королевское величество и прямо сейчас.
— А что, это мысль. Тузлук, собери как можно быстрее всех наших, кого найдешь, остальные пусть возвращаются в Гонду своим ходом. Леди Николь, позвольте я провожу вас, что бы вы могли собрать свои вещи и предупредили своих людей, что возвращаетесь со мной. Оставлять её ни на минуту наедине с Илис я не собирался. Взяв Николь под руку, я "галантно" повел её подальше от реки. Сообразительная девочка. Видимо о чем то догадалась, так как безропотно пошла туда, куда я её вел, — а именно на центральную площадь поселка, где многолюдно и светло от горевших костров и факелов. Тризна продолжалась.
Альпак тоже видимо что то заподозрил, так как ни на шаг не отставал от нас и при этом прикрывал мне спину и постоянно оглядывался, словно ожидая нападения со спины. — Расслабься, — прошептал я ему, — спину прикрывают мои горцы, ты лучше смотри в оба по сторонам…
Моя охрана собралась довольно быстро, опоздавших не было. Наскоро попрощавшись с Чарльзом и шепнув ему на ухо:- Береги свою Лею, — чем вогнал его в краску, взяв леди Николь за руку, а другой за руку Тузлука, мы убыли в королевский дворец.
Естественно, что мой рабочий кабинет ни как не годился для моего возвращения. Он просто напросто не был рассчитан на такое количество людей, по этому я представил себе малый зал, где несколько дней назад проходил пир. Кто же мог знать, что пир все ещё продолжается и не думает заканчиваться.
Наше появление вызвало некоторую оторопь среди пирующих, которая впрочем вскоре сменилась буйной радостью. Ещё бы, король вернулся, да к тому же не один, а руку об руку с принцессой Таврической. это ж какое поле для полета фантазии и сплетен… Передав леди Николь прибывшему герцогу, так сказать, с рук на руки и наказав ей никуда не отлучаться из дворца без моего личного позволения, чем вызвал немалое удивление герцога, я позвал Тузлука. — Барон, отныне вы мне лично отвечаете за безопасность леди Николь, принцессы Таврической. Только не делайте вид, что вы ничего не слышали о нашем тайном договоре с молодой леди, я все равно не поверю. — А я и не делаю. Сколько человек я могу взять для охраны? — Всех горцев. Эта девушка дорога мне. — Не беспокойся вождь, с её головы не упадет ни один волосок…
Впрочем новость о том, что я появился вместе с дочерью герцога на пиру, особо ни кого не удивила. Многие посчитали, что герцог по родственному обратился ко мне, что бы я с помощью большой королевской печати нашел его взбалмошную дочь и доставил её к нему. Хотя некоторые и закатывали глаза, намекая, что знают нечто такое обо мне и молодой леди, о чем лучше вслух не говорить.