— Павел Филиппович? — обеспокоился водитель моим долгим молчанием.
— Все в порядке, — поспешил сказать я и повернулся к Ярославу. — Спасибо за службу, продолжай бдить. Никого из домашних не есть!
— Ясное дело... — кивнул парень и растаял в воздухе.
Я вышел из арки и обратился к слуге, который смотрел на меня настороженно:
— У вас с собой оружие. Для этого есть причина?
— В доме господина Машукова так принято, — смутился тот.
— А в моем нет. Хорошо, что вы не усердствовали с попыткой войти во двор.
— Как раз усердствовал, — ответил парень. — Но машина встала, как вкопанная, будто во что-то уперлась. А потом ключи в замке зажигания сами собой повернулись, и как бы я не старался — не смог их сдвинуть!
— Попробуйте сейчас, — порекомендовал я.
Водитель открыл мне дверь, а потом обошел автомобиль и занял место за рулем. Осторожно взялся за ключ и плавно его повернул. Мотор тут же отозвался.
— Получилось! — выдохнул он и, как обычно делал Фома, осенил себя знаком Искупителя. Потом бросил на меня смущенный взгляд через зеркало заднего вида.
— Простите, мастер Чехов, я еще никогда не сталкивался с подобной бесовщиной.
— Все в порядке, — отмахнулся я. — Поверьте, вы часто встречаете призраков, но проходите мимо. А иногда даже сквозь них. Когда они не интересуются человеком, то не проявляют себя так явно.
От этих слов водитель испуганно распахнул глаза и оглядел салон машины.
— То есть, мной заинтересовался кто-то из ваших слуг? — почему-то понизив голос, спросил он.
— Со мной нет призраков, — успокоил его я. — А вот на воротах дежурил один из моих работников. Он и решил, что вы можете быть опасным для кого-то из домашних, раз у вас с собой оружие.
В молчании мы выехали на дорогу. Я откинулся на спинку сиденья и думал о своем. Водитель, видимо, тоже, и только когда авто остановилось на светофоре, он наконец решился заговорить:
— Меня предупреждали, что вы некромант, но я подумал, что вы как в фильмах — говорите с мертвыми через доску с буковками. Или они вам что-то шепчут прямо в голову.
Я усмехнулся.
— Все намного проще. Призраков я вижу, как вас сейчас. И говорю с ними как с живыми. Иногда они не хотят выходить из теней и говорить. Тогда приходится их призывать.
— Заставлять? — сипло спросил водитель.
Я кивнул:
— Я тоже это не особенно люблю. Но если от их слов зависит чье-то благополучие или жизнь, то приходится и заставлять!
— Заставлять мертвых... — повторил он за мной, слегка побледнев.
— Зачастую призраки сами очень любят болтать, — продолжил я. — Поверьте, им бывает ужасно скучно, и они рады найти собеседника среди живых.
Водитель вновь покосился на меня через отражение зеркала и не стал продолжать разговор.
Вскоре машина въехала в старую часть города, где располагалось множество доходных домов. На первых этажах зданий за разноцветными витринами размещались лавки, многие из которых принадлежали довольно известным ремесленникам. Мы свернули на небольшую улочку, в конце которой виднелась мастерская с истертой от времени вывеской. На ней довольно грубо была нарисована табуретка, изображающая букву «П».
— Прибыли, мастер Чехов, — вежливо сообщил водитель. — Руслан Константинович ждет вас внутри.
Он намерился было покинуть авто, чтобы помочь мне выйти, но я сам открыл себе дверь:
— Спасибо за хорошую поездку. И за интересный разговор.
— И вам. Спасибо, мастер Чехов, — почему-то нервно ответил водитель.
Мостовую покрывал гладкий камень и шагать по нему было приятно. Я подошел к нужной лавке, шагнул внутрь и оказался внутри просторного, светлого помещения квадратной формы. Под потолком висело несколько ламп без абажуров. Обработанное льняным маслом дерево стен создавало впечатление, что я вдруг оказался внутри гигантской шкатулки. Впрочем, тягостного ощущения закрытой коробки она не производила. Вдоль стен стояли старинные буфеты и шкафы с резными дверцами, в углу раскинулся диван с высокой спинкой, обтянутый полосатой тканью. Напротив него стояло несколько столиков различного размера и пара кресел, выполненных в разном стиле — одно было изящное, словно выточенное из полупрозрачного камня, а другое приземистое и широкое, на ножках в виде волчьих лап. Мне вдруг подумалось, что такой предмет мебели отлично подошел бы Зимину. Он смог бы по достоинству оценить кресло, разместив его у камина.