Пройдя по улочкам, мы вошли в крепость стражи города. По сути, это было последним укреплением на тот случай, если за городские стены прорвётся противник. Да, все жители здесь не поместятся, но основная часть — вполне. К тому же периметр укреплений в разы меньше, так что эти стены куда как проще защищать. Ну а в мирное время здесь располагались отряды стражи, склады, плацы, для муштры солдат и в одном из подвалов — темница. Вот туда-то нас и отвели.
К счастью, отвели нас в разные камеры, так что мне не пришлось сидеть в обществе тех, кого недавно я же и поймал. Побродив из угла в угол, понял, что особо чем-то заняться не могу, так что скастовал светляк. С удивлением посмотрел на него, так как в темнице, в принципе, это достаточно сложно. И не потому, что у тебя блокируются заклинания и умения, это происходит только с суперопасными противниками и в специально построенных камерах. В обычных механизм проще — у тебя медленно, но верно вытягивается мана. Быстрый взгляд на показатели дал понять, что мана то у меня не убывает, а значит — я в камере передержки, а потому и инвентарь у меня не заблокирован. А коль так — фантазия пошла вскачь.
Достал из инвентаря свой посох, над огнём которого протянул руку, прокачивая сопротивление истинному пламени. Чтобы сильно не проседать по здоровью, накинул на себя лечилку после чего погрузился в медитацию. На данный момент, это наисильнейшая комбинация прокачки, что пришла мне в голову, и раз уж я больше ничем не могу заняться, то буду заниматься этим. К тому же, я уже давно не занимался прокачкой сопротивления, а ведь оно одно из самых ключевых моментов в моей силе.
До момента, когда за дверью в мою камеру раздался шум, прошло в районе трёх часов. Быстренько убрав посох и развеяв заклинания, я принял самый безобидный вид. Скрежет ключа в замочной скважине и вот я уже вижу троих из тех, кто меня посетил. Два стража сопровождали Мстислава Альбертовича, который нашёл окошко в своём плотном графике и прибыл лично.
Встав, я поприветствовал дорогого визитёра.
— Рад вас видеть, Мстислав Альбертович.
— Я тебя тоже. Всё в порядке? Они не причинили вреда?
Я вспомнил тот тычок, от которого по спине распространилась нехилая гематома, размером в четыре ладони. Но исцеление это уже исправило, так что подставлять бойцов, что просто исполняли приказ было не разумно. К тому же в дальнейшем — обошлись вполне по-человечески. Не было ни избиений, ни попыток унижения. Даже определили в камеру передержки, в которой мана не высасывалась, так что время я провёл с пользой. Однако и совсем спустить всё на тормозах — так же неправильно.
— Если не считать потраченного времени и некоторого удара по репутации, в процессе променада через весь город в роли заключённого.
— Я понял. Виновные будут наказаны. Мы постараемся как-то возместить последствия этого недоразумения. Понимаю, что репутацию вещами не восполнить, вещи не сопоставимы с ней, но хоть что-то.
— Благодарю. Я могу быть свободен?
— Да. Если не очень спешишь, пойдём со мной, заодно пообщаемся.
— Это я с радостью.
Мы прошли по коридорам тюрьмы, вышли на поверхность, вот только отправились не к выходу, а в административное здание. Дойдя до какого-то кабинета, серый кардинал города попросил меня чуть обождать, сам же зашёл внутрь. Некоторое время оттуда доносились лишь приглушенные голоса, слов разобрать не получалось. Но вот в один момент Мстислава Альбертовича явно вывели из себя, и я впервые услышал, как он говорит на повышенных тонах.
— Вы что, совсем охренели? Без видимой причины, посреди города захватить человека, награждённого серебряной звездой героя! И за что? За то, что он выполнил вашу работу? Он вам грабителей поймал, а вы?
Из-за двери раздался голос оправдывающегося главаря тройки.
— Но ведь ущерб городу…
Договорить ему не дали.
— Какому мать твою городу? Какой ущерб⁈ Ни одним заклинанием не был ранен горожанин! Даже ни одно стекло не было разбито.
— Но мостовая…
— Кретин, это заклинание болота без терраформирования. Ты если сейчас туда придёшь, увидишь лишь грязную мостовую и своё фиаско.
Дальше был вновь тихий разговор, без различимых реплик, но даже то, что я слышал — грело сердце. Как не крути, но приятно, когда за тебя готовы заступиться сильные мира сего. Причём не за какие-то барыши, а из-за личных достижений.
Закончив разносить подчинённых, Мстислав Альбертович покинул кабинет.