– Да, – кивнул аналитик, – на тридцатилетней планете нестандартное нашествие…
– Идем, ищем логово, уничтожаем, – наконец сказал маг. Надежды, что он отменит уже бесполезный поход, было мало, ну и, строго говоря, требовалось подтверждение.
– Сойка, Элиф! Радиус километр, – отдал приказ на разведку Лом. – Остальным готовиться.
Выдвинулись через двадцать минут. Элиф обнаружил еще одну просеку справа от нас, что-то более мелкое – деревья поменьше в наличии.
Наша скорость значительно возросла. Дорога-просека очень удобна для перемещения, не очень ровная, зато утрамбованная, видимость больше, а главное, такие просеки одиночки стараются обходить, а группы тварей вообще избегают – делают свои просеки. Лес, который и до этого был не сильно заселенный, вымер совсем.
На первом привале через девять часов Ник с Аргоном начали вечную тему: о влиянии порталов на планету. Почему все живое, несмотря на свою природу и способности, стремится его уничтожить? А главная тема таких тем – начальники нашествия. Это мы открываем порталы на такие планеты, где есть сила – начальники, что ведут на нашествие всю живность, или это портал заставляет эту силу появиться?
В любом походе найдется парочка, рассуждающая на эту тему. Ничего нового эти разговоры не несут, все уже со всех сторон обмусолено. А все нашествия давным-давно изучены и систематизированы. У любого нашествия пять стадий… шесть, если считать стадию распада нашествия после уничтожения, и у любого нашествия есть начальник. Цель любого нашествия – уничтожить портал. За те… миллионы нашествий, что случались, это случалось пять раз. И тогда открыть портал на эти планеты больше не удавалось. Но все пять раз происходили в первый год после открытия – там и нашествия чаще, и тварей больше.
Помнится, через год службы наш корпус отражал одно нашествие. Из укреплений была двухметровая стена, перекрывающая только половину периметра, остальное – деревянный забор-частокол: бревна пяти-шести метров, уложенные поперек периметра и заостренные, высотой такой забор был метра два-три, укреплен и скреплен грунтом. Казалось, он получше, чем каменная стена, он два метра толщиной, но это пока не пришли термиты, и наш забор на глазах начал разрушаться. По метру в час – и только потому что полчаса маги огня сжигали термитов.
К концу нашествия остатки корпуса просто стояли кольцом вокруг арки портала.
К логову мы вышли через два часа после привала. Стандартное логово – собранное из деревьев гнездо. Обычно огромное – это метров пятьдесят в диаметре, с коридорами-лабиринтами и центральной комнатой. Это было маленьким, недозрелым. Комната и первый слой.
– Внутри никого, – заявила Сойка, полежав пару минут на этом холме.
– Сожжешь? – спросил я мага. – Нет? Значит, мы сами.
Сжигать логова – отдельная наука. Деревья, обычно свежие, горят плохо, но комната выстлана чем-то сухим, горючим – пух, сено, солома, мох. Задача: проползти коридорами, поджечь пиропатрон и выползти. В больших гнездах-логовах можно заблудиться, тут – коридор три метра. Пару логов я сжег, пока молодым был. Сейчас у нас все матерые ходоки, никто не косячил. Лом думает.
– Ладно, ситуация нестандартная! – говорю я Лому. – Требует нестандартных ходов, я пойду, посмотрю, подожгу.
– Да я сам собирался.
– Ага, когда еще такое логово найдется?
На экскурсию слазили все. Ладно хоть тут без сюрпризов – просто маленькое. Комната – пять на пять, устлана мхом, свежей сухой травой, ну, еще светлая, обычно из-за нагромождения вокруг логова внутрь мало света проникает. Ладно, особенно тут и смотреть не на что. Комната шестиугольная, почти правильной формы из наполовину ошкуренных бревен – шкурили уже после того, как уложили.
Пиропатрон разгорается пять минут, потом подрыв основного заряда – и за полчаса комната выгорает, все остальное уже неважно.
– Лом! Возвращаемся на базу. Ник – анализ.
Отряд сидел у небольшого костерка из логова. Покинутое логово – самое безопасное место сейчас на планете, это если оно покинутое.
– Логово заложено по стандарту месяца четыре назад, как раз созрело бы к стандартному нашествию, что-то случилось… месяц назад.
– Предположу, что событие могло случится и раньше, просто начальник был не готов… – выдал свою версию Ум.
– Это при условии двух нашествий в год, – продолжил Ник. – Имеем сбившиеся сроки и сбившиеся маршруты.
Я повернул голову к Аргону.
– Задание выполнено, логово уничтожено, время – три дня.
– Подтверждаю, – выдохнул куратор.
– Из логики нашествия выбивается атака игрунков, – говорит Ник, а Лом согласно кивает.
– Зато количество игрунков в стае – как раз по логике, – говорю я, а Лом кивает. – В общем, уважаемый куратор, у вас тут творится что-то странное. Хотя, учитывая, что нашествия уничтожают, а не изучают, это нормально.
Ник сломал ветку, которой что-то чертил на земле перед собой, и выкинул ее в огонь.
– Если поторопимся, ночевать будем на заставе.
– Часов шесть бега? – спросил Лом.
– Да, как раз к закату.
– Отряд! Айда домой!
Кто бы что ни говорил, а бежать домой намного легче, даже если это и не совсем дом. Чужая, в общем-то, крепость, даже учитывая, что сейчас примерно они в осаде.
– Надо было вещмешок на заставе оставить, – ворчит Эмо.
– Ага, – соглашаюсь я и резко останавливаюсь, чтобы не врезаться в Джина.
Отряд остановился.
– Замерли! – слышу я передаваемый шепотом приказ.
Самое универсальное построение ни для чего не годится, кроме как для того, чтобы из него перестроиться в другое. И самый главный для нас минус – что Лом, что я застыли на углах и в командовании ограничены. В моем секторе движения нет. Я поднимаю руку, сейчас в центре квадрата стоит Ник, крутит головой и придумывает, что сказать…
– Направление – просека, леший, – наконец выдает Ник.
– Построение восемь. Тишина. Дистанция два, – выдаю я, в точности копируя то, что говорит Ум, практически одновременно с ним.
От просеки мы удалились метров на десять, густой подлесок сильно затруднил видимость нам, но и нас сложно заметить, не считая следов нашего прорыва. Движения нет.
– Двойками вправо. Двадцать!
Крайний справа – Лом, за ним – Белка. Я стою впереди отряда, поэтому не вижу, но сейчас Лом и Белка должны переместиться, досчитываю до десяти, подаю сигнал следующей паре – Джин и Каа. Десять, Маут и Ник, Болт и Аргон. Из всех только перемещение Ника услышал – сорвал листочек, когда занял позицию. Впереди все так же без движения. Удивил Аргон. Вообще я уже о нем пять раз сменил мнение: от повидавшего ветерана до мажора, и сейчас ясно – построение он знает и применял в походах, подчиняться и командовать умеет. Перемещается тихо. И в противовес этому в его дискуссиях с Ником сквозит детская непосредственность, юношеский максимализм, непоследовательность, отсутствие фундаментальной точки зрения. Либо это игра на публику, и тогда вопрос: цель игры? Либо так и есть, что не ложится на психопортрет ходока. Досчитал до тридцати. Нет движения.
Тут главное что? Правильно, тварь, имя которой думать не нужно. Да, понимаю, предрассудки, – два шага вперед, – этим именем зовется любая тварь, не похожая на известных нам и изученных. Хуже этой твари ментальное воздействие, хуже лиха только лихо, которое ты не заметил. Правда, такого не случается. Если лихо не увидел – шаг вперед, – значит лихо тебя съело, это если, конечно, оно есть. Не встречал никого, кто видел лихо. Шаг влево, – и завершает эту тройку тварей змей границ. Видел ты его, не видел – ты умрешь. Ага, это притом что практически все его видели – мумию змея границ в Музее миров на Ерине. Вот такая тройка самых опасных тварей во всех мирах. Два шага вперед, и я выглянул из-за дерева на просеку.
– Фиксирую, Сойка – двести пятьдесят метров. Сосна с двойной вершиной.
Я чуть повернул голову.
– Как же ты это фиксируешь, если глаза у нас общие, а я вижу только сапог, выставленный напоказ?