- С научной точки зрения, это невероятно! - изрек Первоучитель Рентин. - Ты ударил голой рукой по огненной каре, и остался жив! Это требует изучения!
Дарион принялся поворачивать руку, сжимая и разжимая кулак, и к ней на глазах возвращался обычный цвет.
- Может быть, он не жег, а только пугал? Не будет же человек в своем уме жечь гостей на свадьбе? - предположила Нарика.
- Жег, да еще как! Посмотри, как обгорела побелка на заборе! - ученый брат Неско показал на широкий черный след. – Может, все-таки вызвать стражу? Свидетелей у нас будет, сколько угодно.
Нет, сейчас надо заняться другим, и Дарион никому не позволит помешать тому, что задумано. Иначе какой же он Князь-под-горой и старшина-от-ворот!
- Не надо стражу! - громко сказал он, обняв Нарику ожившей правой рукой, а левой подхватив под локоть Первоучителя Рентина. – Мы на другую свадьбу торопимся!
- А кто женится? - спросил ученый брат Неско.
- Я женюсь! – объявил Дарион. - Я женюсь вот на этой девушке, Нарике, она съела мой златоцвет, и выйдет за меня сейчас же! Ты согласна, Нарика?
Нарика раскрыла глаза так, что они стали совсем круглыми.
- Я? Да, очень! В смысле совсем! Ну, то есть, я согласна!
- А Первоучитель Рентин будет нашим поручителем в храме Училища! Ты ведь тоже согласен, ученый брат Рентин?
Потрясенный Первоучитель был согласен на все, и вскоре они были во дворе Училища, перед маленьким храмом из дикого камня с золоченым шпилем на круглой крыше. Позолота дверей стерлась, окна были затянуты семикрыловым крылом вместо стекла, а старенький слуга Огня в хламиде радетеля, откинув на плечи колпак, сидел на лавке возле бочки с водой, стоявшей у стены на случай пожара, как и двести лет назад. Первоучитель Рентин направился к нему, а Дарион оглядывал давно знакомый двор.
Как же спокойно живет Училище мыследеяния, если в нем ничего не изменилось за двести с лишним лет! Вон из той двери целительского отделения Дарион бежал по двору с грамотой об окончании Училища, впервые надев коричневую хламиду ученого брата. Вот под этими окнами покоев тогдашнего Первоучителя он стоял и слушал, как тот убеждает отца: «Скажи сыну, князь Гиарт, чтобы не устраивал поединков по пустякам. Мало мне олухов, так еще толковый студент чуть что, за нож хватается!» А потом вышел отец, усталый и печальный: «Ты все слышал, сын, а я тебе одно скажу: за отечество голову сложить - честь и слава, а за косой взгляд – глупость». Отец всегда делал так, как говорил – он погиб в Гервальском сражении. А вот здесь, у входа в храм, сдав зачеты, Дарион ждал приятеля Филтаста, который всегда сдавал зачеты последним, а до того, вместе с десятками таких же мучеников науки, молился все утро. Сам Дарион никогда не молился перед зачетами, ему легче было выучить, однако, если за двести лет студенты Училища не изменились, в этом храме за свидетелями для свадьбы дело не станет.
Согнувшись чуть ли не пополам, Дарион и Нарика нырнули в низкую дверь, и сбежали по узкой скрипучей лестнице в закопченный зал. Как и двести лет назад, в разноцветной эмалевой чаше горел уютный рыжий огонь, а у стен стояли медные кувшины с душистым маслом. Совсем, как раньше, горьковато пахло дымом принесенных в жертву хлебных веток, низко нависал над головой черный потолок и поскрипывал под ногами желтый речной песок на полу.
- Князь-под-горой, то есть Дарион, а почему обжигать нас надо обязательно здесь? – шепотом спросила Нарика.
- В Нагорном Рошаеле меня может обжечь только правящий князь, а Ленорк этого делать не станет. К тому же по теперешнему закону при обжигании нужен поручитель, известный храму, а поручиться за нас в Рошане может только Первоучитель Рентин.
- А зачем тогда мы без него спустились?
- Затем, что некоторые студенты не хотят попадаться ему на глаза. Стой тихо и смотри.
Около чаши с огнем виднелись три фигуры.
- Что они делают? - прошептала Нарика.
- Приносят жертвы, чтобы сдать зачеты. Кто не смог сдать с первого раза, должны пересдать до Звездной ночи.
– А какие жертвы?
- Ценнейшие! Лист из учебника по тому предмету, который надо сдавать, или из тетрадки со своими записями. Ну, и стихами просьбу Священному Огню изложить.
- А если не успеют пересдать?
- Первоучитель Рентин их выгонит.
Нарика жалостливо вздохнула и вместе с Дарионом прислушалась к девушке со светлыми короткими косичками, бросавшей в пламя лист зеленого сонника.
- Взвейся, пламя, ввысь умчись,
Анатомия, учись.
Надо же, теперь даже девушки учатся в Училище, но, кажется, не лучше, чем парни.
- Разработку не забуду,