Но судьба распорядилась по-другому.
Выйдя на ровный участок трассы, они увидели, как все гоночные машины, обогнавшие их, остановились у железнодорожного переезда. Обходчик стоял, облокотившись на барьер, — добрый, улыбающийся и неумолимый. «Еще десять минут, и я вас пропущу, — приговаривал он. — Мы должны убрать с центрального пути эти вагоны и освободить дорогу для двух поездов». Десять минут! Для авторалли это ведь целая вечность!
Вечно последние, братья переглянулись и увидели в глазах друг друга одну и ту же безумную надежду. Может быть, именно сейчас… Что же делать? Поднять шлагбаум и проехать — невозможно: вагоны стояли на самом переезде, и локомотив постоянно перегонял их с места на место. Да и не в вагонах дело. Подними они шлагбаум, за ними сейчас же проскочат и другие. «Другие, другие, другие… — лихорадочно повторял про себя младший брат. — Эти всегда побеждающие другие, конкуренты и соперники, ведь именно им нужно нанести удар…» Вдруг он вздрогнул, прошептал что-то на ухо брату и бросился к широкому водостоку под железнодорожной линией. Старший подогнал к этому месту машину. Водосток был достаточно большим, верх машины легко откидывался, единственным препятствием была глубокая, жидкая грязь, по которой никто не решался проехать, опасаясь увязнуть. Готовые на все, братья решили рискнуть. Младший вытащил брезент, лихорадочными движениями расстелил его и крепко ухватил за один край.
— Готово.
Машина двинулась прямо на него, ее передние колеса въехали на брезент, потом и задние… Он почувствовал болезненную дрожь в локтях, ему с трудом удавалось удерживать брезент, но вот бампер машины оказался в сантиметре от его ног, и тогда он отпустил полотно и лег на капот. Машину слегка занесло, но колеса уже твердо стояли на земле…
Опыт удался. Это отняло у них только две минуты, и теперь они имели значительный запас времени, чтобы выиграть не только в своем классе машин, но и в общем зачете. И старенькая машина полетела навстречу большой победе, до финиша оставался какой-нибудь час, не больше, одна тридцатая всего пути, и, казалось бы, уже ничего не могло случиться. Оба они, стиснув зубы, испуганно вслушивались в шум мотора. Впервые счастье улыбалось им так широко и щедро.
— Ты, кажется, ударился? — спросил старший.
— Ерунда, — ответил младший и потрогал колено. — Ничего страшного.
В населенных пунктах люди восторженно приветствовали их, махали руками, поздравляли и бросали на машину букеты цветов. Волнение нарастало. Усталость как рукой сняло. Победа была все ближе и ближе. И вдруг за крутым поворотом — последним перед финишем — машину сильно тряхнуло, и из разбитого картера на дорогу потекло масло.
Братья остановились, легли под машину и увидели, что повреждена только пробка. «Удача так удача», — сказал младший, сломал ветку и сделал из нее клинышек. Старший залил новое масло, и они, все еще располагая значительным запасом времени, уже готовы были ехать дальше, как вдруг из-за поворота неожиданно выскочил какой-то случайный «Москвич».
Как только колеса «Москвича» оказались в масляной луже, его резко занесло на одну сторону, как будто кто-то невидимый толкнул его, он потерял управление и с грохотом врезался в дерево. Младший брат подбежал к машине и открыл дверь. За рулем был молодой человек, рядом с ним сидела испуганная, хорошо одетая женщина. Когда мужчина вышел из машины и увидел смятый бок, его лицо как-то странно вытянулось.
— Ничего страшного, приятель, — с заметным усилием выдавил из себя младший брат, — крыло немного помято, а дверь почти целая. Видишь, открывается. Хорошо, что ты ехал медленно…
Он быстро сел в «Москвич», включил мотор и кивнул женщине.
— Видите? Все в порядке. А крыло мы поправим, это нам проще простого.
Владелец «Москвича», похоже, не совсем понимал, что произошло. Он выглядел виноватым. Что-то пробормотав, он махнул рукой, сел в машину и поехал вниз по дороге. Старший брат прибежал с тряпками в руках, и оба быстро начали вытирать масло. Дело продвигалось очень медленно, казалось, вытертое место становится все более скользким. Масло затекало в рытвины, и там снова образовывались лужицы.
— Кажется, приближаются, — хрипло проговорил младший брат. — Послушай, разве мы обязаны…
Старший медленно поднял голову и посмотрел ему прямо в глаза. Потом встал и, не говоря ни слова, двинулся вверх по дороге.
Младший, продолжая стоять на коленях с выпачканными маслом руками, перестал вытирать пятно, и его воспаленные от бессонной ночи глаза устремились вперед. Он не мог сказать точно, сколько прошло времени до того момента, как послышался шум обезумевших перед финишем автомобилей. Широко расставив ноги, он стоял посередине шоссе. Как только из-за поворота появлялся кто-нибудь из его соперников, он поднимал руки и делал знак, чтобы они снизили скорость. Но они и так ехали очень осторожно, еще до поворота предупрежденные старшим братом.