- Какое сопротивление?
- Посмотри, бля, на Борю!
Боря - типичный мент а-ля Шариков - сидел в углу с разбитым лицом и в порванной рубашке.
Он вкушал чижикову самогонку прямо из горла и, запрокидывая бутылку, был похож на горниста.
- Он просто подошёл к вам, пьяным свиньям, а твой друг натравил на него собаку.
- Такая большая чёрная собака?
- Да, такая большая чёрная собака. Посмотри, бля, на Борю. Вы сначала натравили свою псину, а потом его отметелили.
Боря обиженно шмыгнул носом, словно подтверждая слова коллеги. Чижик весь в слезах вскочил с лавки и крикнул:
- Никого она не кусала!
Милы с ним не было.
- Слушай, - обратился я к Мерзлякову, - а что можно сделать? Да, фигня вышла, но ты реально хочешь, чтобы нас с Чижиком посадили? Он в жизни никого пальцем не тронул.
- Меня не ебёт. Ты попал, а он с тобой за компанию. Или ты с ним. Короче я сейчас вернусь, и будем вас оформлять.
Первое правило, когда угодил в ментовку - это решить вопрос как можно быстрее.
Когда начнётся документооборот, вовлекутся новые люди и завертятся шестерёнки людоедской машины, то цена вопроса вырастет многократно, и кончится тем, что решить уже ничего нельзя.
Я понял, что Боря - наш единственный шанс.
- Боря, прости. Я не помню, что случилось, но мы спороли фигню. Пожалуйста, дай позвонить.
- Ты чё, американских фильмов насмотрелся?
- Да нет. Что-то можно сделать?
- Ха-ха, можно! Сухари сушить.
- У меня с собой 40 баксов. Это всё, что есть. Дай позвонить.
С чижикова самогона Боря был уже хорош, и перспектива безнаказанно отжать бабло у лоха обдала его сердце приятной волной.
- Ладно, давай номер.
Я назвал номер Пауста. Боря поднёс телефон к моему уху.
- Пауст, я в ментовке на Кузнецком. Здесь этот дебил, на котором ты вчера прокатился. Мы по уши в дерьме.
- Ок, звоню отцу.
Тут вернулся Мерзляков.
- Э!! Я не понял!
- Знаешь отца Пауста? - спросил я.
- Знаю, но это ничего не меняет. Здесь я король.
- Куда Милу дел, гад? - хлюпая носом, крикнул ему Чижик.
- Чё? - угрожающе гаркнул Мерзляков, вытаскивая дубинку. - У тебя, думаешь, мало проблем? Твою тварь сегодня усыпят.
Чижик вцепился в решётку и зарыдал. Он рыдал, как ребёнок, - в дрожь, до предела. Слёзы не капали, а выбрызгивали у него из глаз.
У Мерзлякова зазвенел мобильник.
- Да, Лев Семёнович. Они напали на сотрудника. Нет, ничего такого. Ладно, тогда через отца.
Он повесил трубку, замахнулся дубинкой и со всей дури приложил меня на посошок.
- Боря-хуёря, давай, выпускай этих.
...
Отец Пауста, Лев Семёнович, занимал важный пост в Генпрокуратуре. Он принадлежал к старой гвардии в погонах, которая не только пережила девяностые, но и неплохо на них заработала. Это закрытая тусовка и посторонних там нет. Для своих - телефонное право, для посторонних - закон по всей строгости. Там, где человек без связей бьётся как рыба об лёд, условный левсемёныч снимает трубку и решает дело в минуту.
...
Боря взялся нас проводить. Когда мы вышли на улицу, он вытянул пятерню:
- Деньги давай!
- Где Мила?
- Какая нафиг Мила?
- Собака моего друга.
- На живодёрне.
- Где «на живодёрне»?
- Бля, откуда я знаю, где-то в Тушино.
- Если я дам тебе деньги, то как я вызволю Милу?
Тут вступился Чижик.
- У меня есть с собой немного. Я взял у отца из самогонных. Отдай ему баксы, хрен с ним.
Я достал пару двадцаток, но не отдавал их.
- Боря, а что всё-таки произошло?
- Я хотел вас задержать, а ты меня ударил, а этот сказал псу «фас», а он меня укусил.
Чижик замахал руками:
- Она никогда не кусается, она даже команду «фас» не знает. Ромыч, отдай ему баксы!
Получив гонорар, Боря ушёл ловить преступников, а мы с Чижиком остались одни:
- Ромик, я тогда за Милой, ты к Паусту, а вечером - созвон.
- Давай, бро! До связи.
./бедный ёжик ёжится/
Когда я добрался до Пауста, Юли там уже не было. Марина осторожно сняла с меня рубашку, и под ней открылся фиолетовый синяк в полспины. Марина заохала, налила в тазик холодной воды и стала протирать мою спинку влажной марлечкой.
Пауст уже обновил старые дрожжи и неподвижно сидел в кресле-качалке, сверля пустоту оловянными глазами. Когда он очнулся, то утешил меня:
- Не ссать! Ща папа всё решит. Мож, по пиффку?
- Да ну его нафиг, уже наделал дел. Так вы знаете этого Мерзлякова?
- Конечно! Мы раньше дружили семьями. Потом он поехал крышей из-за любви к Юле, бросил МГИМО, разбил служебную машину отца. Родакам было за него стыдно. Они как-то отошли от нас.